Светлый фон

— Ещё и оборванцев всяких тащат в наш клан, — Скор сплюнул на землю, и я поморщилась от того, насколько отвратительным он показался мне в тот момент.

— Ещё и оборванцев всяких тащат в наш клан, — Скор сплюнул на землю, и я поморщилась от того, насколько отвратительным он показался мне в тот момент.

Что он мог знать о проблемах Дайнара — человека, который потерял возможность делать единственное, что умел?

Что он мог знать о проблемах Дайнара — человека, который потерял возможность делать единственное, что умел?

***

***

— Дайнар! Хватит прятаться за юбкой своей жены!

— Дайнар! Хватит прятаться за юбкой своей жены!

Как чувствует себя мужчина, всю жизнь считавшийся одним из лучших воинов клана, когда его постоянно унижают? Всех деталей я не знала, но случайно, в одном из разговоров деревенских, услышала, что ярл Гудрун и Дайнар некогда были друзьями.

Как чувствует себя мужчина, всю жизнь считавшийся одним из лучших воинов клана, когда его постоянно унижают? Всех деталей я не знала, но случайно, в одном из разговоров деревенских, услышала, что ярл Гудрун и Дайнар некогда были друзьями.

— Чего вам? — рявкнул он резко, загораживая проём рукой и не позволяя Синье выйти наружу.

— Чего вам? — рявкнул он резко, загораживая проём рукой и не позволяя Синье выйти наружу.

— Где твоя часть, Дайнар из клана Фэйрвейн?! — голосом, полным презрения, спросил незнакомый мне мужчина. — Наши ремесленники отдают часть изделий, землевладельцы — часть урожая. Два года мы уже не видим от тебя налогов! Да и первый простили только по старой памяти.

— Где твоя часть, Дайнар из клана Фэйрвейн?! — голосом, полным презрения, спросил незнакомый мне мужчина. — Наши ремесленники отдают часть изделий, землевладельцы — часть урожая. Два года мы уже не видим от тебя налогов! Да и первый простили только по старой памяти.

— Я готова отдать вам травами! — вмешалась Синье.

— Я готова отдать вам травами! — вмешалась Синье.

— Этого недостаточно, Синье, ты и сама знаешь. Раньше ты работала с женщинами в поле, приносила настоящую пользу, а травки эти нужны только убогим.

— Этого недостаточно, Синье, ты и сама знаешь. Раньше ты работала с женщинами в поле, приносила настоящую пользу, а травки эти нужны только убогим.