С трудом запихнув в себя мясную жижу с примесью чего-то зелёного (надеюсь – это овощи), я с удовольствием выпила три кружки воды. Я бы выпила ещё, но тогда, боюсь, что мой обед всплывёт. А этого мне не надо. Затем пришёл санитар и попросил меня снять водолазку, чтобы он мог поставить мне капельницу. Я честно попробовала, но меня заклинило на середине процесса, так что ему пришлось мне помочь. На мою просьбу дать мне что-нибудь от чесотки в мышцах, он ответил, что мне вводят специальные препараты со вчерашнего дня. И как это понимать? Я же с трудом сдерживаюсь, чтобы не располосовать себя на ленточки! На что санитар сказал, что это нормально. Вот если бы мне не давали эти препараты, я бы точно сдерживаться не могла. К сожалению – это всё, чем они могут мне помочь. Жесть!

К моему глубокому сожалению час закончился слишком быстро. Я его даже толком не заметила!

Пришёл Алан, сказал, чтобы я собиралась. Я тут же попросила его отрезать мне волосы покороче, чтобы не мешались. К моему удивлению он согласился, и через пару минут у меня была стрижка под названием «Нервный срыв у парикмахера», но мне всё равно, как я сейчас выгляжу. Алан, к тому же, сказал, что волосы у меня сейчас, скорее всего, будут очень активно расти, так, что через месяц мне опять может понадобиться стрижка.

На этот раз Алан одевал меня сам, видимо для экономии времени. На вопрос: можно ли что-то сделать с когтями, он сказал, что пока нельзя, так как сейчас весь мой организм нестабилен, и лучше не вмешиваться в ход его трансформации. Если честно – ничего не поняла, спрошу потом у врача.

Идти в ту камеру пыток, которую они опрометчиво назвали спортивным залом, мне жутко не хочется, но грозный взгляд Алана даёт мне понять, что выбора у меня нет.

***

Приходим в зал и всё по новой, но в меньшем объёме. Сначала бег, потом массаж, тренажёры. Я опять плачу от невыносимой боли, начинаю огрызаться на Алана, даже рычу. Меня бесит его безразличное выражение лица! Вдруг Алан объявляет, что разминка закончена, и можно начать обучение их боевому искусству. Что?! Разминка?! Это была разминка?!

Зачем, вот скажите, зачем мне их боевое искусство?! Я что, воин? Меня планируют, потом использовать в качестве спецназовца?! Видимо моё возмущение отразилось на моём зарёванном лице, потому что Алан тут же пояснил, что обучаясь боевому искусству, мне будет проще проработать все группы мышц, к тому же это гораздо интереснее для моего сознания, чем механическое повторение действий на тренажёрах. Ведь мои тренировки будут проходить не один месяц, а боль будет только нарастать, как и изменения в моём теле, и мне просто необходимо выплёскивать скапливающуюся у меня агрессию во вне. Агрессию, говоришь, выплёскивать, что ж, если подойти с этой точки зрения, то может мне даже понравится.