– Прошу, примите его. Прошу, помогите нам.

Если кто и мог дать мне желаемое – если кто и мог положить конец этой войне, – то лишь Богиня-Земля.

Затаив дыхание, я наклонилась и вставила каменистый осколок на место. Он плавно вошел внутрь, как влитой.

Мгновение ничего не происходило.

Затем все начало трястись.

Зайзи взвизгнула, Ист стиснул зубы и сказал:

– На Земле. Большой. Переполох.

– Ведь мы на Земле! – воскликнула я, отшатываясь от трясущегося сердца. С потолка дождем посыпались обломки. – Матушка-Земля, прошу! Помогите нам!

От потолка оторвался камень размером с голову человека и приземлился у моих ног.

– Проклятая богиня! – выплюнула Зайзи.

Я схватила Иста за посох и потащил к туннелю, единственному выходу. Зайзи последовала за нами. Цветные искры и пузыри света приобрели более темные оттенки и яростно закружились вокруг, сливаясь друг с другом. Рука Иста нащупала мое предплечье, и я почувствовала, как по телу волной прошла его сила…

Я закружилась в невесомости, не зная, падаю я или лечу.

Затем раздался грохот, похожий на взрыв в горе́, от которого зазвенело в ушах. Вокруг посыпались камни, валуны и песок. Я позвала Зайзи, но если она и ответила, то я не услышала. Сжавшись в комок, я свободной рукой накрыла голову.

Каменный водопад прекратился, оставив после себя пронзительный звон в ушах. Он медленно затихал, облака пыли постепенно рассеивались. Закашлявшись, я осмелилась поднять голову.

Попытайся я изобразить Матушку-Землю в самый расцвет своего таланта, то и тогда не сумела бы даже приблизительно передать ее образ.

Она стояла перед нами, ростом в двадцать футов, сияющая, окруженная аурой, такой же яркой, как у Сайона, только у нее она была оливкового цвета, пахла шалфеем и свежескошенной травой.

Она приняла облик вовсе не человека. У нее была голова оленихи, с мягким пушком над большими темными глазами и на длинных ушах. Из макушки росли рога, если их вообще можно так назвать, ибо они больше походили на зимние деревья, тянувшиеся наверх почти на длину ее тела, разветвляющиеся вновь и вновь, сверкающие, как останки божков на Кладбище костей, но с той же топазовой пронзительностью, что и вены Ее сердца. У нее были длинная шея и туловище, она стояла на четырех ногах, как животное, однако задние были скрыты тысячами извивающихся лиан с цветами всех оттенков заката и даже больше. За спиной виднелось по меньшей мере четыре хвоста, они парили, подобно одеяниям бога, пушистые, похожие на лисьи. Передние лапы напоминали медвежьи по толщине и силе, но суставы скорее лошадиные, и они заканчивались широкими птичьими лапами – по три длинных пальца на каждой, с угрожающего вида когтями.