Бет закричала.

– Все вниз! – выкрикнул Мерритт, падая со стула и забираясь под стол. Землетрясение? Но земля не двигалась…

Стол дернулся; что-то плотное ударилось о дальнюю стену, раздался глубокий стон. Сердце Мерритта колотилось где-то в горле, когда он прополз под столом и увидел Батиста, сползшего вниз по стене, кровавый след на ней тянулся к его голове.

– Батист! – Мерритт бросился к нему, но тут же гигантская невидимая рука схватила его и развернула.

В тенях столовой стоял мужчина, черный плащ развевался вокруг него, высокий белый воротник подпирал лицо. Это был высокий человек, широкоплечий, его темные волосы были зачесаны на одну сторону. На щеках красовались длинные бакенбарды.

А еще рядом с ним скулила собака, какой-то терьер на поводке.

– Мистер Фернсби, нас друг другу не представили, – сказал мужчина с английским акцентом.

Бет, поднимаясь с пола, сказала:

– Вы Сайлас Хогвуд.

У Мерритта внутри все оборвалось.

Англичанин прорычал:

– А ты – заноза в моем боку.

Чары, удерживающие Мерритта, исчезли, и он упал на землю с высоты нескольких футов. Он неловко приземлился на ногу, и острая боль пронзила ее, когда он свалился на пол. Те же чары захватили Бет и пришпилили ее к потолку.

Дом содрогнулся, и дальняя стена ожила, выдвинувшись вперед и ударив Сайласа в спину, чуть не сшибив его с ног. Он выпустил собачонку, которая убежала в приемную, зажав хвост между ног.

– О, не волнуйся, – нахмурился Сайлас, кладя ладонь на стену, – у меня есть планы на тебя.

Что-то сверкнуло – Мерритт ощутил это на языке – и дом затих.

– Что вам нужно? – Мерритт заставил себя встать, опираясь на правую ногу. Он взглянул на Батиста, голова которого завалилась набок. Грудная клетка, слава богу, все еще вздымалась. – Ее здесь нет!

– Я знаю. – Порыв ветра ударил Мерритту в спину, толкая его к высокому мужчине. Но когда Сайлас протянул к нему руку, та уткнулась в невидимую стену, и ветер стих.

Снова охранные чары. Тот турмалин?

Мерритт отшатнулся назад, схватившись за стул, чтобы удержать равновесие. Его сердце занимало все его туловище и пульсировало с силой урагана. Он отчаянно искал нож. Батист снова застонал – хороший знак.