— Фил, что произошло? Мне сказали, что на моих людей напали дикие звери.

— Медведь.

— Разве они не впадают в это время в спячку? — нахмурился я.

— Не всё. Вы что, никогда не были на охоте?

Мне показалось, что в голосе шерифа засквозило презрение.

— Бывал. Но зимой они редко просыпаются.

— Но просыпаются же… — пожал плечами шериф, давая понять, что лично его полностью удовлетворяет это объяснение.

Мы прошли во двор и подошли к какому-то хозяйственному помещению.

— Здесь у нас есть ледник, — коротко пояснил шериф, — Для скота…

Я услышал, как за спиной шумно выдохнул Синицын. Сам я стиснул зубы, но продолжил следовать за Граймсом, который начал спускаться в подвал.

— Вот они! — махнул он рукою на накрытых холстиной людей, — Забирайте.

Я вышел вперёд и откинул большой кусок ткани в сторону. Позади послышались возгласы. Изуродованные, на леднике лежали двое бойцов Синицына. На них виднелись следы укусов. Конечности у одного были обглоданы начисто.

— Говорите медведь, шериф? — переспросил я.

— Да.

— И как это было?

— Мы нашли их в лесу, в полутора километрах от Хотфилда.

— Хотфилда? Разве это поселение называется не Аунего? — удивился я, осматривая тела.

— Мы не называем нашу общину индейским названием, — брезгливо скривился Граймс.

— Зато называете в честь конгрессмена… — усмехнулся я.

— В честь основателя общины, который поселился тут сто лет назад.