– Ты сдурел?! – Я уронила пистолет и кинулась к нему. – А ну стой!

Но остановился Иннар, только когда я повисла у него на руке – то есть уже лапе, как у здоровенной ящерицы. И то, думаю, лишь потому, что увидел кровь – я порезалась о его когти.

Кровь капала на кафельный пол. Мы смотрели, как алые брызги расползаются по коричневому узору – Иннар растерянно, я озадаченно, потому что боли почти не чувствовала. Действительно, шея ныла куда сильнее.

– Эля, – сказал наконец Иннар, очень тихо и очень слабо. – Тебя надо перевязать.

– Сидеть! Не двигаться! – рявкнула в ответ я, да так громко, что мы оба подскочили.

Иннар послушно замер.

– Руку, в смысле, лапу опусти, – велела я хрипло, с трудом выталкивая из себя слова. Говорить тоже было больно, как и дышать. – Убери когти.

Он так и сделал, потом виновато заглянул мне в лицо.

– Не двигайся, – повторила я и принялась искать в сумке на поясе медбот.

В итоге всё кровью заляпала – и себя, и сумку, и Иннара.

– Эля, – сказал он, глядя, как я морщусь, пока медбот обрабатывал глубокие царапины на пальцах. – Тебе вовсе не нужно меня убивать. Если ты хочешь, чтобы я умер, тебе достаточно только сказать…

– Я не хочу, чтобы ты умер, идиот! – как у меня получалось кричать с больным горлом, не знаю. Но получалось. – Я хочу, чтобы ты страдал! Желательно вечно! Как я сейчас! Как ты мог, Иннар, как ты мог?! Не двигайся, я сказала!

Но он всё-таки встал на колени, потом прижался лбом к моей здоровой руке.

– Прости меня. Пожалуйста. Только не прогоняй.

Я вздрогнула, потому что именно это и собиралась сказать. Слова «пошёл вон, не хочу тебя больше видеть!» просто с языка рвались.

– Я лучше умру, но не буду жить без тебя. – Он поднял голову и, видимо, что-то прочёл в моём взгляде, потому что простонал: – Эля…

А потом снова потянулся к своему Сердцу. Правда, уже без когтей, так что теперь я не порезалась, когда повисла на его руке.

– Ты же хотела, чтобы я страдал, – прошептал он, наклоняясь ко мне. – Так я буду страдать долго и мучительно, раз ты этого хочешь.

Стиснув зубы, я уткнулась лбом в его грудь, вдохнула знакомый и такой уютный аромат дыма и карамели, после чего твёрдо сказала – то есть глухо просипела:

– Кому-то из нас нужно успокоиться и взять себя в руки. Похоже, это буду я. Сиди смирно и жди. Я сейчас.