– Ты хотел, чтобы было наоборот? – сдавленно уточнила я. – Чтобы люди оказались в рабстве у драконов?

Иннар искоса посмотрел на меня.

– Да. Это было бы справедливо.

– Справедливо? Ты считаешь рабство справедливым?!

– А разве не справедливо вам ответить за всё, что вы с нами делали? – Иннар поднял голову и прямо посмотрел на меня. В его глазах снова зажёгся огонь. – Разве не справедливо вам страдать так же, как страдали мы? Эля, ты не представляешь, как со мной обращались только потому, что я – дракон, и со мной можно поступать так, как хочется, ведь я выполню любое желание, которое взбредёт в вашу ошалевшую от вседозволенности голову. Люди – зло, и хуже всех – маги. Мучительная смерть – меньшее, чем вы можете нам отплатить.

У меня дрожали руки, и я спрятала их за спину, а потом заглянула ему в лицо.

– Иннар, я тоже человек. И маг. Это мне ты желаешь мучительной смерти?

Он вздохнул и словно погас – как будто горящий фитиль задули, и пламя исчезло.

– Нет. Но иногда я очень жалею, что ты не родилась драконом. Тогда бы ты меня поняла. А потом прихожу в ужас от этой мысли, потому что, не будь ты человеком, мы бы не встретились. И тебя бы замучили в питомнике, а потом убили. Мне страшно даже подумать, что это могло с тобой произойти. Эля, я никогда не хотел тебе зла, я бы не смог причинить тебе боль, и то, что случилось сегодня, не должно было произойти. Но это полностью моя вина, и я…

– Ты доверился не тому дракону, – устало сказала я. – Знаю.

Иннар скривился, как будто от боли.

– Я забыл, что он воспитывался как человек. В нём слишком много от вас, я только теперь это понял.

– Потому что люди – зло, – подытожила я.

Иннар промолчал. Я тоже – мне горько было осознавать, что в моих друзьях и даже в семье он видит врагов. Я не хотела верить принцу, когда он говорил, что драконы пожелают отомстить всем, кто смотрит на них свысока. Но он был прав.

Неудивительно, что Лавлес собирался предложить его высочеству пакет реформ, которые займут десятилетия, а вовсе не немедленную свободу драконам, как хотела я. И даже слушать мои возражения не стал, когда – ещё в своём имении – рассказал мне всё. Впрочем, вряд ли всё. Я же не политик, ничего в этом не смыслю, потому он даже возражать мне тогда не стал. Просто поставил перед фактом: или свобода драконам медленно, постепенно, с ограничениями, контролем и проверками – вот так, или никак. А я согласилась – выбора-то не было.

– Почему ты мне раньше не сказал?

– О том, что ненавижу людей? – Иннар криво усмехнулся. – Кому – тебе? Эля, ты понятия не имеешь, что такое ненависть. Ты бы не поняла.