Пара глубоких вдохов и длинных выдохов, а ещё мерный стук драконьего сердца под самым ухом – и вот руки у меня уже не трясутся, и даже голова почти не кружится. Я выпрямилась, встретилась с Иннаром взглядом – он выглядел точь-в-точь как наказанный щенок, только что хвостом не вилял. Меня снова захлестнула ярость, но теперь я с ней справилась.

– Сейчас я позвоню Лавлесу и объясню, что дворцовые драконы больше не сидят в клетках. А потом передам коммуникатор тебе, и ты расскажешь, что ещё ждет принцессу, когда она явится будить суженого от колдовского сна.

Иннар опустил взгляд, но покорно кивнул:

– Хорошо, Эля.

Так мы и поступили. Лавлес выслушал, пообещал «что-нибудь с этим сделать» (интересно, что?) и попросил меня не вмешиваться. Я пообещала, а Иннар, услышав это, вздохнул с облегчением.

Затем я выключила коммуникатор и кивнула на дверь. Иннар вздрогнул, наверное, решил, что я снова собираюсь его прогнать. Но я сказала:

– Идём в гостиную и поговорим.

Он послушался. Я смотрела, как он тяжело встаёт, как неловко держит руки, как хромает – и ярость превращалась в обжигающий стыд. Да, он меня предал, и да, он мне лгал. Но и я хороша – стреляла в него! Чуть не убила! Да что со мной?

В гостиной Иннар опустился на пол посреди комнаты, снова на колени, а я достала шкатулку с лекарственными зельями и устроилась рядом.

Иннар пытался возражать:

– Эля, не надо, со мной всё в порядке. Но твоя шея, ты ранена…

Однако замолчал, когда я расплакалась – от стыда, боли или напряжения, не знаю. Всё вместе, наверное. Зато не мешал, пока я смешивала зелья и пока колдовала над его силовыми линиями. Только после, когда выпил лекарства, очень осторожно коснулся моего горла и прошептал:

– Я так виноват! Прости меня.

Мне хотелось сказать то же самое, а ещё – разреветься у него на груди. Но я с трудом сглотнула, слевитировала с полки артефакт, определяющий ложь, включила и поставила рядом на пол.

– Когда ты узнал, что драконы под самым носом у короля готовят революцию?

Иннар посмотрел на артефакт, потом на меня. Опустил голову и ответил:

– Почти сразу, как оказался во дворце. Они поверили, что ты меня мучаешь.

– И решили завербовать. – Я кивнула и тут же скривилась от боли. Медбот разбирался с шеей очень медленно, отёк ещё даже не начал спадать. – Почему ты согласился?

Иннар спрятал лицо в ладонях, но почти сразу опустил руки.

– Потому что мне понравилось то, что они говорили про людей.