Привет, Ния,
Посмотри на себя здесь, среди этого сброда. Как сильно ты постарела, покрылась морщинами и обгорела на борту этого корабля. Какая красота теперь безвозвратно утрачена. Какая жалость, какой позор.
Звуки пронзительного смеха заполнили ее голову.
Такие грубые руки и покрытые волдырями пальцы на ногах. Шрамы на спине. Отвратительно. Омерзительно. Просто гадость. И что будет делать твоя семья, когда пройдут эти два года? Вот как долго ты будешь сидеть здесь на цепи. Ты безмозглая, нелепая девчонка. Ты всегда споришь на то, что не можешь выиграть. Ты разочаровываешь свою семью. Не оправдываешь надежд. Теперь ты не нужна своим сестрам. Бесполезная. Никудышная. Они продолжают жить дальше. Уже и забыли тебя. Прошло слишком много времени. И твой отец, да, да, бедный Долион, он заменит тебя, найдет другую, которая станет частью его драгоценных Мусаи. Ты столько всего пропустила. Без тебя твои сестры пережили кучу приключений. Кто такая Ния? Никто уже и не помнит.
Такие грубые руки и покрытые волдырями пальцы на ногах. Шрамы на спине. Отвратительно. Омерзительно. Просто гадость. И что будет делать твоя семья, когда пройдут эти два года? Вот как долго ты будешь сидеть здесь на цепи. Ты безмозглая, нелепая девчонка. Ты всегда споришь на то, что не можешь выиграть. Ты разочаровываешь свою семью. Не оправдываешь надежд. Теперь ты не нужна своим сестрам. Бесполезная. Никудышная. Они продолжают жить дальше. Уже и забыли тебя. Прошло слишком много времени. И твой отец, да, да, бедный Долион, он заменит тебя, найдет другую, которая станет частью его драгоценных Мусаи. Ты столько всего пропустила. Без тебя твои сестры пережили кучу приключений. Кто такая Ния? Никто уже и не помнит
Послышались смешки, когда дыхание Нии участилось, а ее самые глубокие страхи гулко разносились по воздуху.
Теперь ты совсем одна. Совсем одна, – продолжал туман. – Но ты привыкла к одиночеству, да, танцовщица с огнем? – Голос стал глубоким, звуча медленно, как у Алоса, и холодок пробежал по ее шее. Ния обернулась, но там никого не было, лишь сплошной туман. – Даже когда я согревал твою постель, ты была одна. Такая наивная, отчаянно стремящаяся угодить мне. Ты предпочла меня своей семье. Отдала мне свое сердце, которого я никогда не хотел. Скажи, ты плакала после того, как я ушел той ночью? И плачешь ли ты сейчас? – Его слова поплыли вокруг Нии, разрывая ее на части, а затем снова раздался голос тумана.
Теперь ты совсем одна. Совсем одна
Но ты привыкла к одиночеству, да, танцовщица с огнем
Даже когда я согревал твою постель, ты была одна. Такая наивная, отчаянно стремящаяся угодить мне. Ты предпочла меня своей семье. Отдала мне свое сердце, которого я никогда не хотел. Скажи, ты плакала после того, как я ушел той ночью? И плачешь ли ты сейчас?