Почти все головы удивленно повернулись к нему, включая мою.

– Сир?

– Мастер Тамарин, продемонстрируйте его силу, как, насколько я полагаю, сделали вчера.

– Это неуместно! – вмешался лорд Сина. – Мастер Тамарин мужчина. Он никак не мог…

– Вот тут вы ошибаетесь, лорд Сина, – губы императора расплылись в улыбке. – Мастер Тамарин – младший ребенок Калсана Тамарина. Его дочь, Майя.

Я ахнула, на лицах всех присутствующих отразился шок. Зачем он это сделал?

– Самозванка! – раздалось бормотание.

Министр Лорса прикрыл рот ладонью, евнух рядом с ним начал яростно что-то писать. Ухмылка леди Сарнай испарилась, сменяясь недоумением, но я слишком сосредоточилась на Эдане, чтобы насладиться этим. Только его лицо оставалось спокойным и мрачным. Он вскинул бровь – намек, что он понятия не имел о планах императора. Я начала взволнованно выкручивать пальцы.

– Майя Тамарин, надень платье.

Эдан начал было идти ко мне, чтобы помочь, но Ханюцзинь остановил его рукой.

Чувствуя на себе всеобщее внимание, я забрала платье, окрашенное звездами, и ушла за ширму. Леди Сарнай прожигала ее взглядом, ожидая, когда я потерплю неудачу и не смогу оживить магию Аманы.

Мой желудок скрутило от страха, что она может оказаться права. Никто из служанок не пытался мне помочь, а пуговицы отказывались застегиваться сами, как вчера. Я потянулась к ножницам – и это все, что потребовалось, чтобы волшебство вернулось. Пуговицы быстро застегнули платье.

Не мешкая ни секунды, я сняла шляпу, и волосы каскадом упали ниже плеч. Затем вышла из-за ширмы.

Платье лучилось ослепительным светом, которого хватило, чтобы озарить всю комнату. От неожиданности император Ханюцзинь поднял руки, чтобы прикрыть глаза. Леди Сарнай и лорд Сина поступили так же.

Но Эдан не отвернулся. С его уст сорвался тихий вздох. В глазах замерцало восхищение, и на секунду мой Эдан вернулся, затмевая того, что был слугой императора Ханюцзиня. Но смотрел он не на платье – а на меня.

– Ты светишься, – прошептал он так тихо, чтобы только я могла услышать.

Я недоуменно опустила взгляд. Мое платье вернулось к жизни, как прошлой ночью. Сегодня оно было иного цвета, больше фиолетовым, чем черным, – насыщеннее, чем краска, которую могли себе позволить только короли и королевы. Ткань пошла рябью и засияла всеми цветами, которые только можно представить, отбрасывая их на потолок и стены. Затем я увидела свое отражение в зеркале. Я действительно светилась – моя кожа, волосы, руки, – все тело источало мягкий серебристый свет, который заблистал пуще прежнего, когда я заметила его. Эдан потянулся за моими ножницами. Я так сильно схватила их, что они отпечатались на моей ладони.