Но к своему облегчению, я услышала, как скрипнули деревянные половицы, а затем уже задвигалась дверная ручка. Дверь открылась, передо мной стоял Томас Рид.

Его волосы были растрепаны, взгляд устрашающий, а под глазами круги гораздо темнее, чем обычно. Он выглядел так, словно он так же, как и я, провел бессонную ночь.

Но, увидев меня, он резко втянул воздух, выпрямился и сжал губы в узкую полоску.

Я внутренне вздрогнула. Такой реакции я не ожидала, и мне было больно даже почувствовать неприятие в его позе.

– Доброе утро, мистер Рид, – поздоровалась я, чтобы что-то сказать, и это показалось мне таким пустым, учитывая, что на самом деле я планировала признаться ему в чем-то гораздо более глубоком.

– Мисс Крамб, – раздался голос Томаса, и в его голосе появилась какая-то резкость, заставившая меня насторожиться. Он злился на меня. Почему он злился на меня?

Он отступил на шаг, неловко подвинувшись, и впустил меня в комнату, хотя после этого приветствия я уже не была так уверена, хочу ли я действительно войти.

Мое чутье советовало мне поскорее взять ноги в руки и бежать, потому что что-то ужасное нависло прямо надо мной.

Томас закрыл за нами дверь, подчеркнуто медленно вернулся к своему столу, а я осталась стоять там, где была, посреди комнаты. Мой пульс участился, мысли путались, и я абсолютно не могла определить, что теперь произойдет.

Только в одном была уверена, ничего хорошего не будет.

– Вчера ко мне пришел Оскар, чтобы спросить о студенте, – начал он почти беззвучно, продолжая довольно безуспешно пытаться скрыть от меня свои негативные эмоции и тем самым вселив в меня еще большую неуверенность, чем уже была у меня. – Он принес мне читательский билет, который был неаккуратно засунут обратно в ящик. Но он заметил, что имя на нем ему неизвестно, – продолжил он, захлопнул папку, лежавшую на самом верху стопки документов, и вытащил желтоватую полоску картона. Он положил его перед собой на стол, чтобы я могла прочитать написанное, и мое сердце замерло.

Потому что моим собственным аккуратным почерком там было написано хорошо читаемое имя: «Эдвард Тич». Это был билет Элизы. Тот, который я подделала, чтобы тайно выдавать ей книги, чтобы она продвигалась по своей учебе.

Кровь застучала у меня в ушах, все внутри перевернулось, и я, должно быть, стала смертельно бледной, потому что глаза мистера Рида сузились до щелочек, которые смотрели на меня в ярости.

– Я правильно понимаю, что вы сделали этот билет? – спросил меня Томас, и мы вдвоем понимали, что он уже знал ответ на свой вопрос.