Говорили, подтверждаю. Просто многие не до конца это осознают. Нет, ты, естественно, можешь отказаться работать на благо народа, но тогда диплом изымается и статус «ведьмы» теряется. Живи как обычный человек. А если поймают на применение темных способностей — каторга. Не правится обязаловка? Иди в вольнонаемные: котомку в зубы, в ступу влезла и странствуй сколько тебе угодно. Все на учете, все старшие ведьмы видят.

— Что тут у вас произошло? — дядька Скит, не отрываясь от толстого журнала, шагал к нам. А лучше бы смотрел под ноги. Но несчастный стражник, чьи носки ботинок попали под толстую подошву начальства, мужественно стерпел.

— Молодежь жизни учу, — проворчал аптекарь и, вцепившись Ульке в запястье, потащил ее сквозь толпу. Старик стариком, а силищи в нем еще прилично.

Дядька Скит рассеянно кивнул и вдаваться в подробности не стал. Мне на колени бухнули раскрытый журнал:

— Нет, жены старосты давно в Виннике не было. Да вообще кого-то из Верхних Культяпок пару недель точно.

— Да? — я почесала макушку. Нехитрое действие стимулировало идеи лучше всяких заклинаний. — А мать Ульки из города не выезжала? — Темные силы знают почему, но поинтересоваться именно этим я мне захотелось.

Начальник стражи плюхнулся рядом на хвост. Дракон недоуменно взвыл, но под строгим взглядом быстро притих.

— Давай посмотрим, — палец дяди заскользил по строчкам. — Вот вчера с утра библиотекарша Розамунда выезжала в Нижние Загубеньки. Цель — забрать книгу. Вернулась — вечером. И смотри, что получается, буквально через часа два подвыпивших товарища покинули город. В причинах прочерк. А вот утром ты их вернула в сетях. А не устроить ли мне этим трем личностям встречу? А ты, Милка, бери крылатого за хвост, и дуйте отсюда.

— Но… — я обиженно насупилась.

— Без «но», просто дуйте. Из-за вас весь город не работает. Да у нас так даже на ярмарке не бывало. Я с тобой по зеркалу позже свяжусь, а сейчас брысь отсюда.

Недовольно посопев, пришлось, не забыв ухват, лезть в ступу. Дядька Скит мужик слова, с него и силой запихнуть станется. Больше всех отбытию радовался не дракон, а наместник, со слезами счастья махавший нам платком вслед из окна. Или это от того, что при взлете ступа решила взбрыкнуть и взяла резко вправо, снеся памятник ему презентованный каким-то умельцем со странным вкусом. В народе сие произведение искусства называли «Козявкой».

А Лучик еще и хвостом (исключительно случайно) сделал дополнительное окно в смотровой башне. А то, что они из узких бойниц на жизнь глядят?

— Опа, — удивилась я скоплению народа на лужайке перед моей избушкой, и ступа снова начала производить посадку в ускоренном режиме. — Сожгу тебя, — простонала я, крепко держать за борта. — Вот Лучика поприщу плюнуть. Хороший костер получится. Яркий.