Нужно убираться отсюда, пока я окончательно не лишилась самообладания и кто-то не увидел мое истинное лицо.

Я быстро поднимаюсь по лестнице в центральные дворцовые залы, пока все мои мысли занимают воспоминания о множестве людей, запертых в собственных телах. О множестве людей, которым я не в силах помочь.

Я вытираю ладони о плащ и сворачиваю в один из коридоров. И, лишь пройдя его до конца, понимаю, что свернула не туда. Я разворачиваюсь и иду обратно, пытаясь отыскать верный путь, но вскоре понимаю, что заблудилась в лабиринте закрытых дверей и жутких картин, отчего начинает кружиться голова.

Разочарование и безграничная печаль прожигают меня насквозь. Если мне удастся помочь Мартину и девушке, не подставлю ли я этим остальных? Неужели я решу их судьбу лишь тем, что не попытаюсь спасти каждого из них?

Это давит на меня неподъемным грузом. Но информация об экспериментах в герцогстве Смерти заставила дрожать от страха всех жителей Поселения, так что не стоит даже заикаться спасти кого-либо. Что уж говорить о том, чтобы попытаться спасти всех?

И меня бесит, что приходится расставить приоритеты. Но я не могу помочь всем. Не могу попросить жителей Поселения принести такую жертву. Люди, страдающие в герцогствах Войны и Голода, тоже нуждаются в нашей помощи.

Спасение двоих кажется незначительным событием. Но выполнимым. Только вот как не думать об остальных? Каждый человек, которого я пытаюсь спасти в Победе, может стоить жизни человеку в другом герцогстве.

В памяти всплывают черный песок и оторванные конечности. Воспоминания Гила. И где-то там лежит и его собственная рука.

Сколько его конечностей лежит на том поле боя? В скольких из них, словно вороны, ковырялись Гвардейцы Легиона?

Сколько раз Гил умер на том поле, прежде чем смог сбежать?

Нужно взять себя в руки. Если Гил смог выбраться из герцогства Войны, не поддавшись тьме, то и я смогу справиться с ней.

Я останавливаюсь в одном из залов, перевожу дыхание, а затем сворачиваю в ближайший коридор.

И оказываюсь в большой стеклянной комнате, наполненной ароматами гардений и цветов апельсина. И хотя запахи мне знакомы, растения, испускающие их, не похожи ни на одно из тех, что я когда-либо видела.

Деревья с серебристой корой и темно-фиолетовыми цветами. Белые кустарники с золотистыми ягодами. Причудливые миниатюрные деревья с изогнутыми и искривленными стволами. Каждый новый цветок больше и ярче предыдущего, а витающие в воздухе ароматы опьяняют.

Подойдя к дереву с нежно-розовым стволом и белыми листьями, которые напоминают перья, я аккуратно прикасаюсь к нему пальцами, не веря, что оно вообще реально.