Амхара представила, как она выбегает из замка и, добравшись до конюшен, закидывает Корэйн в седло, а потом они скачут прочь из Айоны со всей скоростью, на какую только способны местные лошади.

На самом же деле они сделали всего несколько шагов.

Прижимая Корэйн к своему телу, Сораса повернулась к приемному залу, за пределами которого маячила свобода.

По ее спине снова пробежал электрический разряд.

В зале стояли тринадцать фигур. Они резко выделялись на фоне тусклого света, лившегося на мраморный пол. Пока мертвецы поднимались из подземелья, с другой стороны в замок проникли убийцы-амхара.

«Мы окружены».

– Беги, – повторила Сораса, но на этот раз не так громко. Она выпустила Корэйн из хватки и подтолкнула ее в сторону разветвлявшихся коридоров. – Беги.

Корэйн посмотрела на нее, широко распахнув глаза. Ее губы шевелились, выкрикивая слова, но они не достигали ушей Сорасы. Все ее внимание было сосредоточено на стоящих впереди амхара и на мертвецах, приближающихся сзади.

Гарион вел себя так же. Как и Сораса, он без предупреждения оттолкнул от себя Чарли. Падший жрец повалился на пол, но быстро поднялся на ноги.

– Беги, Церковный Мышонок, – эхом повторил Гарион. От его очаровательных манер не осталось ни следа.

Эндри притянул ближе к себе их обоих: Корэйн и Чарли, пиратскую дочь и жреца. Теперь он был их защитником – не оруженосцем, а настоящим рыцарем, облаченным в доспехи и вооруженным мечом. Сораса бросила на него один-единственный взгляд. Его теплые глаза почернели от страха, но он лишь кивнул. Двигаясь медленно и осторожно, он повел Корэйн и Чарли в один из коридоров – прочь от скопления мертвецов и убийц.

– Спаси их, Эндри, – прошептала Сораса.

– Следуйте за мной, – произнес холодный и спокойный голос.

Сораса ахнула, и в ее сердце загорелась крошечная искра облегчения.

– Изибель.

Сораса понятия не имела, как правительнице Айоны удалось пробраться мимо убийц, но времени на вопросы уже не оставалось. Тем более они находились в личной крепости Изибель, в ее личном замке. Разумеется, она знала его лучше, чем кто бы то ни было.

Изибель стояла в глубине коридора, и ее броня светилась, словно зеркало. Правительница Айоны была с ног до головы покрыта кровью, но серебристые волосы по-прежнему ниспадали по плечам, отчего ее лицо, освещенное лучами закатного солнца, выглядело еще бледнее. Древний меч, от которого так и веяло безжалостностью и жестокостью, выглядел еще хуже, чем ее доспехи.

– Идемте, – сказала Изибель, подзывая к себе Корэйн и ее Соратников. – Я знаю путь.

У них не было времени ни на споры, ни на сомнения.