Ларкин только прогудел что-то невнятное, а потом замолчал, вглядываясь в мрачную чащу леса. Его чувства были все еще обострены борьбой. Вдалеке он услышал шарканье кабана, пытающегося взрыть мерзлую землю, и треск веток. Был то крупный зверь или сбежавший разбойник, медленно продвигающийся вперед, – Ларкин не знал.

– Тогда вам понравится в Двуроге. Зима, конечно, наступила и там, но все равно в Вайдаре будет теплее, чем в ледяном городе. Кроме того, там есть много способов согреться. Храм привлекает в город множество посетителей, а там, где много людей, там много таверн, а где таверны – там и девки.

Камерон расхохотался. Ларкин снова что-то пробормотал. Ему было несколько жаль этого человека с его навязчивыми попытками преодолеть молчание между ними, но о чем они должны были говорить? Вся жизнь Хранителя была тайной, и каждое слово могло выдать его.

Камерон вновь издал смешок.

– Я вижу, вы не особый любитель поболтать. Но вам, северянам, это, верно, часто говорят. А я вот всегда слишком много говорю. Моя сестра утверждает, что мой язык – как мельничное колесо. Пока кровь будет течь по моему телу, он не умолкнет. – Камерон пожал плечами. – Надеюсь, вам это не мешает.

Ларкин покачал головой, потому что, пока Камерон болтал, ему не нужно было ничего говорить. К тому же мужчина привык выказывать сопереживание, еще будучи Хранителем. Потому что после нескольких десятилетий, проведенных на Стене, истории, которые мужчины рассказывали друг другу, повторялись. Тем не менее им позволяли говорить, потому что все они на собственном опыте знали, как важно рассказывать о собственных воспоминаниях. Это был единственный способ не забыть.

Глава 36 – Вэйлин

Глава 36 – Вэйлин

– Мелидриан –

– Мелидриан –

За ним наблюдали. Вэйлин не видел эльву, которая таилась в наступившей темноте, но чувствовал ее присутствие. Оно было подобно колебанию воздуха, которое касалось его шеи, когда он ночью лежал один в своей постели. Иногда это был просто ветер, поддразнивающий его. А иногда – дыхание рыжего монстра, ползущего к нему под простыни. Так было и сейчас: треск веток и шелест листьев мог создавать ветер, запутавшийся в кронах деревьев. Но Вэйлин слышал и другие звуки. Царапали землю нетерпеливые когти. Выжидательно скрипели острые зубы. И предательское хихиканье, полное злорадства, раздавалось каждый раз, когда мужчина спотыкался о корень и грозил упасть.

– Убирайтесь! – прошипел Вэйлин в сторону теней. Больше всего ему хотелось швырнуть окровавленной рукой кинжал в сторону затаившейся эльвы. Но оружие было слишком ценным. Оно было единственным, что у него еще оставалось. Все остальное оружие он уже потерял в схватках с эльвами. Эти выродки уже не первый раз нападали на него. Не из-за страха. Не от голода. Не из жадности. Но исключительно ради удовольствия. Не для того, чтобы убить, а чтобы помучить. Им доставляло удовольствие видеть, как он страдает. Поэтому они и наблюдали за ним, а не набрасывались на него, как голодная волчья стая.