Вэйлин не собирался доставлять эльвам такое удовольствие, но держаться на ногах ему становилось все труднее. На руке мужчины зияла рана от укуса, но не она повергала его на колени, заставляя сдаться. И даже не те царапины, которые протянулись по телу полукровки. Яд распространялся по телу мужчины с каждым ударом его сердца. Голова кружилась и болела так, что Вэйлин с трудом держал глаза открытыми. Хотя вряд ли это имело значение, ведь вокруг была одна сплошная темнота. Вэйлин погрузился в небытие, окруженный большими и не очень кустарниками и остроконечными камнями, торчащими из земли, подобно шипам. Воздух был наполнен ароматом дождя, а облака в небе висели так низко, словно хотели спуститься на землю, как туман.

И без того вялые шаги Вэйлина стали еще медленнее. Тропинка перед ним ползла вверх по холму. Эльвы ее возьми, только этого не хватало его хромым ногам! Полукровка огляделся в темноте, высматривая что-нибудь подходящее. Он был уверен, что его взгляд коснулся не менее дюжины глаз эльв, даже если ему не удалось разглядеть ни одно чудовище. В нескольких футах от дерева Вэйлин обнаружил сломанную ветку и поднял ее. Древесина оказалась гнилой, но все лучше, чем ничего. Мужчина обломал боковые сучья и оперся на ветку, как на трость. Она опасно затрещала, и Вэйлин подумал, что в любую минуту палка может сломаться под тяжестью его веса, и тогда он рухнет на землю.

Держа трость в одной руке, а кинжал – в другой, Вэйлин направился к вершине холма. При каждом вдохе он чувствовал колющую боль в груди. Раны пульсировали, повторяя биение его сердца, и полукровка почувствовал этот ритм.

Мелодия звучала только в его голове. Горло Вэйлина пересохло, язык отяжелел, и произносить слова он не мог. Но этот ритм гнал его вперед. Все дальше и дальше, все дальше и дальше, хоть сам Вэйлин и не отдавал себе в этом отчета. Мужчина словно попал в ловушку в собственной голове, в то время как клятва крови тянула его все дальше на юг, в сторону Даарии. Полукровка скучал по своей родине, но не по тому, что ждало его там. А кровная клятва заставляла его израненное тело двигаться в том направлении, где была Валеска. Каждый шаг, который он делал, сознательно удаляясь от столицы Благих, отдавался дополнительной болью, исходившей от отметины на его спине.

Своим затуманенным разумом Вэйлин размышлял, не окажется ли медленная, мучительная смерть от яда более милосердной, чем то, что ожидает его в Даарии. Само собой, дни, проведенные в подземелье Неблагих, не станут единственным наказанием Валески. Он уже видел себя на ее кровати, связанным, с кляпом во рту, и королеву, которая скачет на нем. С выражением восхищения и восторга на лице, потому что Валеска знала, как сильно это сломает его.