Но население и слышать об этом не хотело. Фейри жаждали выразить свой гнев. Бури прокатились над городом, затопили улицы и разрушили крыши. Словно из ниоткуда, посреди Нихалоса выросли каменные стены, разделяя город на лагеря. Тем временем слухи о беспорядках уже достигли Благих. И те прекратили торговлю с Нихалосом, опасаясь быть втянутыми во вражду, которая уже напоминала гражданскую войну.

Огненные и воздушные таланты пока не стали дефицитом – для этого прошло еще слишком мало времени, но их ценность, как и страх перед Благими, уже безмерно возросла. И во всем этом был виноват Киран.

Принц не знал, когда и где он начал совершать ошибки, но нельзя было отрицать, что все это свершилось только из-за него. И он уже не мог оправдывать свою вину только возрастом. Конечно, многих фейри беспокоила его молодость, но это было далеко не все. Киран принимал решения. Неправильные решения, которые, к сожалению, казались ему правильными. И теперь принц совершенно не знал, что нужно сделать, чтобы исправить свои ошибки.

Киран чувствовал себя бесполезным и беспомощным, как тогда, когда они с Фрейей нашли в дворцовом саду Амаруна раненую птицу. Они сделали все, что в их силах, чтобы спасти ее. Однажды вечером пташке стало лучше. Она чирикала и с любопытством крутила головой. Тем не менее на следующее утро Киран нашел ее в гнезде мертвой.

Все было напрасно.

– Клянусь эльвами! – прошептал Киран, вытирая слезу со щеки. Он не хотел плакать, но не мог иначе.

Страх и беспокойство тяжело лежали у него на душе, отчаянно изливаясь солеными слезами. Киран набрал воздуха в грудь и провел рукой по лицу. Пальцы принца были не просто холодными – они были ледяными. С момента своего похищения из Амаруна юноша боролся с этими вспышками своего тела, которые он просто не мог подавить. Внезапный страх накрывал Кирана, словно тяжелое одеяло, угрожая задушить его.

Внезапно дверь в тронный зал распахнулась. Кирану не нужно было смотреть, чтобы узнать, кто вошел в комнату. Принц смахнул слезы и поднял взгляд. Олдрен, на этот раз без трости, подошел к нему с высоко поднятой головой. Советник наконец-то оправился от полученных травм, и Киран искренне надеялся, что Ли вернет сбежавшего полукровку. За то, что тот сделал с Олдреном и, вероятно, с матерью принца, полуэльф должен быть наказан.

– Почему ты сидишь на полу? – спросил Олдрен, наморщив лоб.

Киран сидел на ступенях, ведущих к трону.

– Потому что я не заслуживаю того, чтобы сидеть на троне.

Олдрен занял место рядом с ним, сев так близко, что их колени соприкоснулись. Фейри был одет в униформу, которая переливалась синими или серыми цветами в зависимости от попадания света. В этот момент она казалась серой.