Хрунгнир встал и потянулся, поправляя на поясе медальоны из слоновой кости и бронзы, прикрепленные к коже. Его меч звякнул в ножнах.

— Мне нужно отлить, — пробормотал он. — Я посмотрю, пока буду там.

ХРУНГНИР. СУЩЕСТВО знало этого скрелинга. Знало его хорошо, по прошлой жизни. А тощий, с пальцами во рту, — это был старый Нэф. Существо знало их, но знакомство не имело значения. Теперь они были его добычей. Его дичью. И они умрут, как и остальные, как безжизненная скраг, которую он держал в руке.

Высокий, долговязый, окруженный ненавистным огнем, сложил ладони рупором и закричал в ночь:

— Эй, там! Кётт!

— Заткни дыру у себя под носом! — сказал Хрунгнир. — Яйца Имира! Ты что, пытаешься призвать на наши головы каждого сварливого ётуна, затаившего злобу?

— Как будто огонь не даст им о нас знать? — огрызнулся долговязый, свирепый не по годам и не по положению.

Слуга Идуны решил, что сейчас самое подходящее время нанести удар, пока они топтались в нерешительности. Почти без усилий он швырнул мертвую скраг в их середину…