"Ага, сейчас всё будет! Наслаждайся зрелищем", – с предвкушением ответила Алла, едва не потирая ладони.

А затем произошло то, что Мария покраснела. В прямом смысле этого слова. И одежда, и кожа, и волосы – всё стало кровавым, будто она косплеила Кэрри в тот момент, когда школьницу из романа Стивена Кинга облили свиной кровью.

– Что это? Что вы со мной сделали?! – заорала девушка в бешенстве и попыталась стереть с себя краску.

Кто-то доброжелательный даже бросил в неё пачкой влажных салфеток из толпы.

Но ничего не помогало, а когда девица принялась орать, то присутствующие заметили, что зубы у неё тоже окрасились.

Через мгновение Элладор посинел.

– Что за чёрт?! – заорал он, тоже пытаясь оттереть краску, которой не было.

"Ника, признавайся, это ты начудила?" – едва сдерживая хохот, мысленно спросила Алла у подруги.

"Я!" – с гордостью ответила та.

Пока брат с сестрой пытались убрать невиданный ранее оттенок с себя и друг с дружки, гости начали посмеиваться, а кто-то уже и откровенно ржать.

– Тебе идёт этот цвет, детка! – заржали близнецы.

– О, великие красно-синие маги, признаю, был слеп, а сейчас преклоняюсь перед вашим могуществом! – расхохотался Асмодей.

– Ваша сила буквально слепит глаза яркими цветами! – подначивал Мартин.

И лишь Леопольд с озадаченным видом рассматривал визитку, чёрную, как прямиком из ада.

– Вы ещё пожалеете о том, что натворили! Никто не смеет обижать меня, никто! – забилась в истерике Мария. – И ты всё равно будешь нашим! Даже если и не получишь Метку в этом году. Всё равно рано или поздно ты присоединишься к нам, и твои ничтожные девки тебя не спасут, – она зло глянула в сторону Аллы с Никой. – Только мы сможем тебе помочь. Заруби себе это на носу!

Тут Алла выполнила задуманное.

Паук, поднятый левитацией с плеча Асмодея, медленно проплыл по воздуху, заставляя Элладора с Марией завороженно пялиться на жутковатого вида оживлённое существо.

И лишь когда паук свалился прямо ему на голову, обхватив лицо волосатыми лапами, парень дико заорал, начав крутиться на месте.

– Ты пожалеешь, что сделала это! – заорала Мария, с ненавистью уставившись на Аллу, которая, не скрываясь, усмехалась.

Повернувшись к Нике, добавила: – А тебе вообще не жить! Никто не живёт долго после того, как обидел меня!