Алла сжала его руку, едва не пролив на себя кофе.

– Понимаешь, та карточка, которую мне прислали Меченные, содержала в себе послание. Специально для меня.

– А почему остальные его не слышали? – нахмурившись, уточнила Алла, отбросив все романтические порывы.

– Потому, что оно было предназначено исключительно для меня.

– И что в нём было такого… ужасного? – спросила она, впиваясь ногтями ему в руку и даже не замечая этого.

– В нём говорилось, – он поудобнее устроился на диване, устремив взгляд в пустоту, – что я – один из тех, кого Метка лишит магии полностью. Понимаешь?

– Не очень, – призналась Алла. – Я полагала, что Метка всех лишает магии. Ну, нам же об этом рассказывали на вечеринке.

– Мало ли, что там тебе и твоей наивной подружке наговорили, – поморщился он. – Мордреда, например, Метка не смогла полностью лишить магии. Его колдовство стало ещё более опасным и злым. А некоторые злодеи в других мирах даже с двумя Метками смогли поработить свои народы. И их до сих пор опасаются больше, чем в твоём мире Гитлера. И ни один герой не рискует спасать бедных жителей этих несчастных миров. – Самое смешное, что два этих мага – Светлые. Что ещё раз доказывает, что Свет и Добро – не всегда одно и то же. Так что Метка не всех лишает магии полностью. А иногда даже не навсегда. Полностью лишает магии Метка лишь самых опасных.

– Таких, как ты? – прозорливо уточнила Алла.

– Ага, таких, как я, – он криво усмехнулся, блеснув глазами. – Видишь, с кем ты связалась?

– Так ты у нас особо опасный? – улыбнулась Алла, хотя ей было совсем не до смеха. -

– Да, есть такое дело, – Леопольд улыбнулся краешками губ. – И всё из-за моих родителей. Правда, звучит, как вопль отчаянья типичного прыщавого подростка, который во всех проблемах и неудачах винит свою ДНК?

– В этом есть рациональное зерно, – Алла никак не могла придти в себя, отдышаться после того, как ею так эпично едва не протаранили стену в лучших традициях любовных романов.

– Понимаешь, вся эта заварушка с Орденом Меченных, и их назойливые пляски и танцы вокруг меня – из-за моего отца. Вот он действительно самый настоящий, всамделишный демон. Примерно такой, какими их представляют грешники разных миров. Только ещё ужаснее, – теперь улыбка напоминала оскал. – Имя его я тебе не скажу. Незачем. Ещё призовёшь ненароком, а потом Камасутрой не отмашешься.

– Придурок! – она щёлкнула его по лбу. – Зачем мне какой-то другой демон, кроме тебя? Да и не думаю, что он такой уж страшный, – быстро добавила она, не отводя взгляда.

Огненная лава, как ей показалось, заменила кровь в венах и артериях, и постепенно всё тело стало пылать. А уж душа была настолько огненной, что сожгла бы даже демона.