– Да они тебя за призрака приняли, Чэнь… ой, то есть… Ми-минчжу, – с запинкой исправилась она. Отчего-то называть его прежним именем было непросто, оно всегда застревало на кончике языка и так и норовило превратиться в Чэнь Ло.

«Просто не будет», – подумала она созвучно мыслям У Минчжу.

– Но я всё ещё считаю, что мне лучше… нам лучше… мы не можем… – пролепетала она.

– Нет, – однозначно сказал У Минчжу. – Сяоцинь, даже не думай.

Он покривил рот, размышляя. На самом деле ему было всё равно, как она выглядит. Она его Сяоцинь. Как и он – её У Минчжу. А она просто не уверена в себе – как всегда, ничего нового, ему просто придётся снова, в который раз уже, убедить её в том, что она красива, что она и так хороша, что каждая её веснушка, столь ею нелюбимая, драгоценна для него не меньше, чем крылья… которые у неё забрали.

У него на самом-то деле уже сложился довольно чёткий план дальнейших действий, и он ничем хорошим горе Певчих Птиц не грозил. Вороны не только бесконечно умны, но и злопамятны и мстительны. Но это подождёт.

Прежде нужно отсюда убраться.

У Минчжу шагнул ближе, накрыл их шатром крыльев.

– Что? – не поняла она.

Духовными силами он уже мог пользоваться свободно, и небольшой волны хватило, чтобы кристалл потолка разбился и осыпался вниз. Цзинь Цинь взвизгнула и машинально закрылась руками. У Минчжу удостоверился, чтобы ни один осколок её не тронул. У него были крепкие крылья, его даже не задело. Он небрежно тряхнул ими, стеклянная крошка посыпалась на землю.

– Ты… его разбил.

У Минчжу фыркнул, стряхнул невидимую пылинку с плеча:

– Он мне не нравился. Уродливый.

А теперь в нём зияла дыра, достаточно большая, чтобы через неё улететь. И У Минчжу не собирался задерживаться здесь ни минутой дольше.

Он прикинул расстояние, подхватил Цзинь Цинь на руки – она взвизгнула от неожиданности – и взвился в воздух, пролетев в опасной близости от острых стекольных краёв. Поток свежего воздуха ударил в лицо, У Минчжу зажмурился, вдохнул полной грудью. Казалось, это было бесконечно давно – когда он так свободно дышал. И летал.

Она была лёгонькой, но он никогда не носил её так прежде. Непривычно. Не слишком удобно маневрировать. Но полёту не мешает. Особенно крутых петель он делать не стал, чтобы не напугать её ещё больше. Цзинь Цинь и так зажмурилась и крепко вцепилась в его одежду.

– Я тебя не уроню, – счёл нужным успокоить её он.

– Только попробуй! – задушенным писком отозвалась Цзинь Цинь.

У Минчжу хохотнул, перекинул её в руках удобнее и взмыл вверх.

– Куда ты летишь!