Её реакция его насмешила. Чего больше было в её взгляде – потрясения или возмущения? Казалось, она вот-вот сбросит с себя нацепленную маску «простой смертной» и изругает его последними словами, как обычно это делала. Он почти ждал этого. Но нет, она захлопнула уже раскрывшийся рот, а после пролепетала прежним раболепным тоном:

– Не ешьте меня, господин демон! Да во мне и есть-то нечего, одни кости…

– Люблю похрустеть косточками, – возразил он, посмеиваясь, – так что это не аргумент.

– Собака ты, что ли… – начала она и осеклась.

У Минчжу сделал вид, что не слышал. Ладонь его опять легла на грудь, пальцы прошлись по солнечному сплетению. Да, там определённо прежде была зияющая дыра, это он помнил – его телесная душа помнила. У него вырвали сердце.

Беспокойное чувство окутало его душу, он взглянул себе под ноги и увидел чёрные ножны – Чанцзянь.

– О, – пробормотал У Минчжу, поднимая меч и наполовину вытаскивая его из ножен, чтобы взглянуть на чёрное метеоритное лезвие, – ещё один осколок души…

Голос меча он слышал приглушённо, будто кровь в ушах стучала. Связь между ним и этим телом была сильна, но У Минчжу чувствовал, что слиться воедино они уже не могут. Не без потерь – дух меча рассеялся бы, поскольку обретённое им сознание давно отрешилось и перестало быть всего лишь остаточной демонической душой.

– Какая потеря это была бы, – проговорил У Минчжу, отзываясь на собственные мысли и на мысли меча. Он просто закрепил меч на бедре и опять вернул всё внимание Цзинь Цинь.

Пока он был занят размышлениями, она пятилась. Так и не оставила мысли сбежать? Даже несмотря на его предупреждение? Да что такое с этой девчонкой?

Но У Минчжу не собирался сдаваться. Он легко перелетел, чтобы преградить ей путь, и раскинул крылья – угрожающая поза, так хищная птица кажется больше, чем есть на самом деле. Конечно же, всякая порядочная певчая птица, даже такая глупая, должна проникнуться и замереть, завороженная собственным страхом.

Но когда она опять попыталась завести прежнее «Отпустите меня, господин демон», – У Минчжу резко прервал её:

– Хватит!

Если она сама не признается, что всё это лишь притворство, придётся брать дело в свои лапы. И крылья. Он поднял крылья выше, свернул их и накрыл себя с девушкой шатром – как неоднократно делал в прошлом. Посмотрим, сможет ли эта глупая птичка и дальше притворяться!

«Простая смертная» непременно начала бы вырываться, но она-то должна помнить, что значит – прикоснуться к крыльям другого птичьего демона. Потому и притихла, верно?

– Глупая птичка, – усмехнулся У Минчжу, – ты всерьёз думала, что я тебя не узнаю? Да я узнал бы тебя, даже стань ты кучкой глины, забытой Нюйвой. За кого ты меня принимаешь, Сяоцинь? Этот молодой господин… Ох ты… – тут же протянул он, опешив.