Но железные цепи, скорее всего, ослабили его магию. Он и его Стража будут бессильны против демонов.

С рычанием я наклонилась и вцепилась зубами в руку Оберона. Я укусила так сильно, как только могла, поддаваясь жажде крови, бушующей в моих венах. Кратковременное чувство победы нахлынуло на меня, когда крик боли вырвался из горла Оберона. Он отпустил меня. Я отшатнулась. И тут он ударил кулаком по ране на моей голове.

Боль заставила меня упасть на колени. Тьма заволокла зрение как раз в тот момент, когда Оберон прижал тряпку к моему рту. Я вцепилась в землю, отчаянно пытаясь убежать. Но потом сладкий аромат валерианы наполнил мою голову и погрузил в сон.

Глава XLV Кален

Глава XLV

Кален

– Что ж, это веселое времяпрепровождение, – проворчал Аластер, борясь с железными цепями, которые приковывали его тело к скале. – У кого-нибудь есть идеи, что, черт возьми, только что произошло?

Я потянул за собственные цепи. Несколько мгновений назад мы очнулись и обнаружили себя связанными. Цепи обвивали наши руки, ноги и торсы. Железные цепи, инкрустированные драгоценными камнями. Я пытался призвать свою силу, но это было бесполезно. Магия не сработала бы, пока я был в такой ловушке.

– Есть у меня одна догадка, – сказала Фенелла, ее цепи звякнули, когда она скрестила руки на груди.

– Оберон, – мрачно сказала Нив. – Он, должно быть, заметил нас.

– Он забрал Тессу, – прорычал я. – Я разорву его в клочья.

– Я уверена, он это понимает, – сказала Фенелла. – Отсюда и цепи.

– Но чего я не понимаю, так это почему он просто не убил нас? – спросила Нив, нахмурив брови. – Вырубил нас этим валериановым туманом. Зачем оставлять нас в живых?

Мне это не нравилось. Мы с Обероном были врагами большую часть моей жизни. Он, должно быть, знал, что мы пришли сюда, чтобы убить его, и все же пощадил нас. В этом не было никакого смысла. И это не вязалось со всем, что я знал о нем. Оберон был безжалостным и жестоким. И он…

Осознание нахлынуло на меня. Мускул на моей челюсти дернулся.

– Моя мать.

Брови Аластера приподнялись от понимания.

– Ох.

– Даже изменившись из-за силы бога, она, должно быть, не хочет моей смерти. И Оберон никогда бы не пошел против ее желаний, если основываться на том, что Тесса увидела в видении, – мой голос звучал глухо. Казалось неправильным говорить о матери таким образом. Прошли столетия. Все это время я думал, что она мертва.

Я хотел снова увидеть ее живой, но не такой. Воспоминания о ней больше не приносили счастья. Только ужас. Она была так же вовлечена в это, как и Оберон, даже если он первым заключил сделку с богом. Будет ли убийства Короля Света достаточно, чтобы выполнить мою клятву? Или я должен буду убить и свою мать?