Дергаю подбородком, смахивая с глаз прядь волос.

– Не располагаю знанием о виденье Создателя, но думаю, что раз он создал тебя, то он явно просчитался с формой существования зла в мире.

– Ах, эти современные доктрины у Нефилимов. Вы – полукровки, считаете себя сверхсуществами, но все вы забываете, что произошли от Падших. Не очень качественная замена истинной сущности.

– К твоему сыну это тоже относится?

Она уже должна знать, что его больше нет. Я надеюсь, что упоминание о нем выведет ее из себя, но Серафима только улыбается мне в ответ, словно забавляясь.

– Особенно к нему. Быть побежденным низшим существом… – она указывает головой на меня, – … только доказывает тот факт, что он не достоин считаться ни правителем, ни моим сыном.

Вот это да. С такой мамашей неудивительно, что у Торна было столько проблем.

– Однако я несколько разочарована Сильвер. У меня были большие планы на ее счет. Какой позор все-таки.

Я щурюсь. Сильвер сражалась с Эмберли в комнате чародея. Тот факт, что Серафима вернулась, говорит мне о том, что сестра победила, так что я не понимаю, о чем она говорит.

– Сильвер наконец-то пришла в себя и отвернулась от тебя? – Осматриваю крышу в поисках еще одной пленницы, но вижу здесь только Ширу и Серафиму.

– О, так ты не в курсе? – Губы Падшей медленно изгибаются в улыбке, и внутри у меня все сжимается. Я неловко ерзаю на месте. – Твоя ненаглядная Эмберли воткнула нож прямо в сердце твоей сестрички. Так скажем, закончила то, что когда-то начал ты.

Кровь отливает от моего лица.

Я не видел, как это произошло, сначала я сражался с двумя Отрекшимися, а потом мне в грудь зарядили ангельским пламенем. Неужели это правда? Могла ли Эмберли действительно убить Сильв?

– Сколько неиспользованного потенциала, – вздыхает Серафима, но печаль в ее голосе кажется совершенно неискренней. – Она бы могла стать очень ценной подданной. Если остальные полукровки захотят к нам примкнуть, как сделала она, уверена, я найду им пристанище в своем новом королевстве.

Я держу рот на замке и пытаюсь не выказывать никаких эмоций. Сейчас у меня нет такой роскоши, как время на скорбь о погибшей Сильвер, особенно учитывая тот факт, что рядом стоит Серафима. Сильв напала на Эмберли, и если она убила ее, то это была исключительно самозащита. Я отправляю свои чувства куда подальше, чтобы раскопать их попозже. У меня есть дела, и я не могу позволить чему-либо встать у меня на пути.

Подняв подбородок, я смотрю прямо Падшей в глаза. Как только она понимает, что это единственная реакция, которой она от меня добьется, то надувает губы.