Судьба не просто одарила меня невероятным везением, но и облагодетельствовала феноменальной памятью в купе с сообразительностью. Я могла в считанные мгновения вспомнить, текст учебника, который читала несколько лет назад и продекламировать слово в слово, но самое главное, я внутренним чутьём понимала, как применить знания на практике.

Об этом своём таланте я знала с самого детства. Ещё малышкой я легко запоминала всё, что видела: людей, места, надписи на заборах, дорожные знаки и автомобили… Я никогда не плутала по магазинам в поисках нужного товара: если я тут уже была, то точно знала, где и что лежит. Конечно, такая фишка очень облегчала мою жизнь, но хранила я её в секрете: совершенно не хотелось попасть в итоге в какую-нибудь лабораторию для изучения.

Диплом мы с Лизой отметили на славу: все выходные я отсыпалась и приходила в себя, а уже в понедельник со всеми документами приехала в центр. Приехала заранее, чтобы уже как полноценный сотрудник полюбоваться парком, окружавшим красивое здание в стиле модерн, спокойно пройтись по широкому холлу и заглянуть в свой будущий кабинет. Это ж надо: у меня, Эльки Масловой, будет свой кабинет!

До этого я ютилась в ординаторской с другими студентами, которых помимо меня было четверо. Да, из четверых только я подошла! Ещё бы! Ведь я помнила все протоколы на зубок, а как меня обожали пациенты! Особенно футбольная команда, которая проходила у нас плановое восстановление: парни мне просто проходу не давали.

Прошлась по светлому кабинету, погладила сверкающие металлом тренажеры для пальцев и кистей рук, посидела в глубоком кожаном кресле и вся довольная направилась в отдел кадров, где как раз не было ни души. Кадровик оформила меня быстро, похвалила за диплом с отличием и отправила к начмеду.

Начмед Стелла Юрьевна Ануфриева была зверь особый, во время практики я пересекалась с ней всего пару раз. Каждая наша встреча напоминала мне погружение в ледяную воду: что-то было в этой статной даме, отчего хотелось свести общение к минимуму. Возможно, причина крылась в том, что я всем своим нутром ощущала, что ей не нравлюсь.

Постучала в дверь с золочёной табличкой «Начальник по медицинской части» и заглянула внутрь. Стелла Юрьевна просматривала медкарты, сидя за столом. Вся её поза выдавала внутреннее неудовольствие и напряжение: тонкие подкрашенные алой помадой губы были поджаты, между бровей пролегли вертикальные морщинки.

– Стелла Юрьевна, здравствуйте, – бодро поздоровалась я и улыбнулась.

Начмед оторвалась от карт и посмотрела на меня: