Все закончилось в одно мгновение. Меч Тайлера глубоко вошел под ребра князя. Удар был выверенный, быстрый, точный как приговор. Лэггер пошатнулся, выронил оружие. Крайняя степень изумления отразилась на его лице: «Я смертен? Как же так?»

Лэггер зажал ладонью рану и прошел несколько шагов в мою сторону, прежде чем упасть на колени. Он смотрел на меня, а я на него.

— Я хотел забрать тебя в столицу из гарнизона на краю света. Дать дочери Гвен лучшую жизнь! Неблагодарная…

Записка советника: «Я заберу ее утром». Вот оно что.

— Если бы не ты, мой отец все еще был бы жив! Никто не давал тебе права играть чужими жизнями, будто люди пешки!

Лэггер скрипнул зубами. На этот раз он сам проиграл.

— Ты просил меня улыбаться?! — крикнула я. — Так вот, смотри, я улыбаюсь, глядя на твою смерть!

И я действительно улыбалась до тех пор, пока жизнь не покинула его глаз.

Глава 67

Глава 67

«Падение старого мира…» Только эта цитата из учебника истории крутилась и крутилась у меня в голове, пока Фар вел нас с Тайлером по коридорам дворца на совет оппозиции, где нас уже ждали. Мир снова изменился. Теперь, надеюсь, к лучшему.

Всюду нас встречали следы ожесточенных боев. Хотя часть гвардейцев перешла на сторону повстанцев, многие отряды сохраняли лояльность императору и бились до последнего.

На парадных лестницах и в коридорах, еще вчера светлых и сияющих роскошью, темнели пятна крови. Гобелены сорваны, мраморные панели разбиты в крошку. Посреди проходов громоздилась мебель: перевернутые столы, диваны — здесь защитники дворца держали оборону. Сквозь разбитые окна проникал холодный ветер, вздымал занавеси, как белые флаги.

Пока мы шли, Фар рассказал, что наступление, запланированное на начало весны, когда и должна была состояться наша с Фрейном свадьба, из-за последних событий пришлось форсировать. Генерал Остерман, мыслезор империи, выведал имена, расположение укрытия, планы мятежников, и счет пошел на часы. До последней минуты никто не был уверен, что сопротивление возьмет верх.

Однокурсник Тайлера подвел нас к двери зала для аудиенций. Я не сразу признала тот самый зал, где Брайс и Фрейн совсем недавно праздновали победу и решали судьбу Тайлера. Дверь из светлого дерева покрывала копоть, а на месте ручки зияла дыра.

Фар вошел первым, придержал створки.

— Генерал Пауэлл, я их привел.

Услышав имя друга моего отца, я замерла на месте. Я знала, что он тоже входит в сопротивление, но непривычно было видеть здесь, в сердце восстания, человека, который, хоть и приютил меня в своем доме, казался довольно холодным и безразличным. Теперь я, пожалуй, понимала, почему он держался отстраненно: не хотел подвергать наивную девчонку, какой он меня, несомненно, считал, опасности.