Я запихивала души в каждый уголок себя, который только могла найти, и, когда места внутри больше не осталось, расположила некоторых богов у себя в голове.

– Я последний. Мэдокс, Эйдж, Хак и Даймонд проводят тебя наверх, – Пиас снова отвесил мне пощечину. Сильную. Меня просто невозможно было удерживать в сознании иным образом. Я была настолько переполнена…

Я механически кивнула. Остался только Пиас, потом надо полететь вверх, залезть в Даймонд и пробраться в Олимп. Легче легкого. Я справлюсь с этим, должна справиться. Я… разрыдалась. Но, когда заметила, что вместо слез у меня из глаз текли кусочки божественных душ, я заставила себя прекратить и уселась на песок.

– Готова? – прошептал Пиас.

Я покачала головой и всхлипнула, но все же взяла его лицо в свои руки.

– Пиас, не хочу быть занудой, но у тебя же нет души, – выдавила я. – Как я могу вобрать тебя в себя?

Пиас тоже дрожал.

– Может, попробуешь ненадолго в меня погрузиться? – тихо попросил он.

Я кивнула, обхватила его лицо крепче и погрузилась в холодную, зияющую пустоту.

– Ищи глубже, – тихо направлял меня Пиас. – Там, где обычно находится ядро души, должны быть корни проклятия, которое наложил на меня Зевс. Ты должна поглотить его. Мое тело последует за проклятием.

– Мне надо втянуть в себя проклятие? – в ужасе переспросила я.

Мой голос будто звучал издалека, пока я погружалась все глубже в Пиаса и… действительно. Кое-что нашлось. Оно было острым, словно стекло, и пронзало сердце, как лед, проливающий холод на все внутри бога. Значит, вот оно какое, проклятие Зевса. Я сглотнула.

– Мне надо взять эту холодную штуку? – спросила я, дрожа всем телом.

– Да, – мягко ответил мне Пиас. – Не бойся. Проклятие распространяется только на меня. Оно ничего тебе не сделает.

– Ты уверен в этом?

– Да.

Наши пальцы переплелись, и я почувствовала вкус его губ.

– Ворриор… Ворриор, я тебя люблю, – прошептал он мне на ухо.

Все мое тело напряглось. Бурление в животе прекратилось, и я на мгновение даже позабыла о тошноте.

– Что? – удивленно пробормотала я.