— Где Слава? — спросила Юля у мужа, входя в гостиную. Она устало стянула с себя жилет, скинула на диван, села, вытягивая ноги и утомленно прикрывая глаза.

Сегодняшний день выдался ужасно суматошным. В этом году новый прием студентов оказался, пожалуй, самым многочисленным из всех. И потому вопросов, требовавших срочных решений, возникло столь много. Еще и такийки…

Осенью, когда начался прием документов для поступления, к Юле прибыл один из старших капитанов Такии с просьбой принять на обучение девушек из их страны.

— У них огонь вторым проснулся, — словно извиняясь, пояснил Таврис. — Это, конечно, против правил отправлять женщину учиться вне дома, но… — он сглотнул, дернул кадыком и вдруг признался, с отчаянием глядя на Юлю: — Не могу больше. Все внутренности своими просьбами выела. Мать ее шесть лет назад умерла, а бабка, моя мать, и слова против сказать боится. Такой неслушницей выросла! Характер весь в меня. Была бы мужиком — сам бы капитаном сделал. А так… — и он удрученно махнул рукой.

Глядя на темное от переживаний лицо мужчины, Юля не посмела спросить о замужестве. Ясно же, что этот вариант не сложился. Может, своевольная девица жениха в первую ночь прирезала, потому капитан и решил ее в Асмас отправить на учебу. Подальше от гнева сородичей.

Но у Юли тут академия, а не воспитательный дом для избалованных девиц. А если асмасца окрутит? Таврис ей такого не простит. Такийцы своих женщин в чужие семьи не отдают. Тем более дочь старшего капитана. Она, считай, из благородной семьи по меркам пиратов. Такую охраняют особо.

Но Харт просил оказать содействие соседям…

Третьему-то что? Не ему за новенькую отвечать… Ему важнее укрепление отношений с Такией. А Юле новая головная боль.

— Хорошо, вашу дочь мы примем, — согласилась она, понимая, что скорее всего пожалеет об этом. Дочери Асмаса, конечно, тоже не подарок. Хватает и наглости, и снобизма, но их все же можно поставить на место, давя авторитетом семьи, короны и огня. А чем давить на ту, которой, по словам отца, корабль доверить можно? Прогулкой по рее? Или пусканием на корм рыбам?

— Четверых, — натужно проговорил Таврис, отводя взгляд. — Не могу я ее одну отпустить, — виновато пояснил он.

— У нас служанки не разрешены с собой, — быстро проговорила Юля. И вот никакая политика не заставит ее изменить это правило.

— Знаю, — кивнул мужчина. — Не волнуйтесь, они не служанки.

И тут Юле стало плохо. Четыре такийки, которых, небось, первый раз без взрослых из дома выпустили… Они же света белого у себя дома не видели, а тут свобода ударит в голову и…