Ладно. Допустим. Что нам делать? Доложить об этом ректору? Или еще понаблюдать? Но если она себя никак не выдаст? Ты и дальше будешь всю ночь отсутствовать и подсматривать, как она… того. Это самое. Фу, даже думать не хочу!

   “Поверь, я хочу еще меньше. Я это еще и видел!”

   Искренне сочувствую. Правда. Но если подумать… Чем она вообще опасна? Ну, как демон. Οна уже неделю работает в библиотеке и еще ничего плохого не натворила. Намеренный саботаж после моего ухода не в счет.

   “Вошедший в силу демон может затрахать человека до смерти”, - буркнул Фифи. - “Может выпить жизненную силу даже просто поцелуем. Но это уже высшие. Она, как я понял, еще не вошла в силу. И, подозреваю, хочет сделать это вечером. Как? Не знаю. Есть конечно мыслишки… всякие. Но тебе они не понравятся, скажу сразу.”

   Нет уж, скажи!

   “Оргия”

   Такое короткое, но такое неоднозначное слово…

   Стараясь не сильно вдумываться в его смысл, спросила главное.

   Как ты себе это представляешь? Она нас заставит что ли?

   “Не знаю”, – насупился Фифи. - “Но если подумать, то методы есть. Подсыплет вам в алкоголь какой-нибудь неприличный порошок и сами не заметите, как сойдете с ума от вожделения и ңаброситесь на первого попавшегося соседа. Ну это я так, предполагаю. А как будет на самом деле, я не знаю. И честно сказать, знать не хочу. Может не пойдешь? Что-то мне боязно за тебя.”

   А как же героизм?

   Спросила и сама поморщилась. Нет уж, не так я себе это всё представляла… Не так!

   “Вот именно! Геройство геройству рознь. # / И вообще, пошли к ректору. Пусть сам думает”.

   И мы, дождавшись, когда Ванесса вернется с обеденного перерыва, отправились к ректору, умудрившись сделать это так непринужденно, что она ничего не заподозрила. Просто Фифи заранее отправил эрни секретарю почтовика с просьбой вызвать нас к ректору в десять минут третьего, и она это сделала, прислав уже своего почтовика, который во всеуслышание произнёс:

   – Ирни Хаск, подойдите, пожалуйста, в приемную.

   Минута - и мы наверху! Почти не запыхались! Правда, я капельку с безумными глазами, а Фифи в невидимoсти, но стоило нам предстать перед Эреандой, как она всё поняла без слов и махнула рукой на кабинет ректора.

   Докладывал снова Фифи. Я сидела на диване, нервно стискивала пальцы, а лисенок, не размениваясь по мелочам, снова передавал господину Таурусу мыслеобразы. Подозреваю, с неприглядными подробностями, потому что вампир то хмурился, то морщился, а то и вовсе кривился, но ладонь со лба моего фамильяра не убирал до последнего.