Происходящее не укладывалось в мозгах, как и всплывшая информация о муже и Томасе. Это был сон или правда?

— Кто-нибудь мне объяснит, что случилось? — без всякой надежды на ответ, в пустоту пробормотала Хмырова.

— А что ты хочешь знать? — раздался старческий голос …рядом? Или в голове, как у обдолбанного нарика — первого мужа, Сереги Шумского, когда он, ища вдохновение, глотал амфетамины и подолгу беседовал сам с собой, выдавая эти монологи за общение с великими художниками прошлого…

— Ну, отчасти ты права, я звучу в твоей голове, мне так проще… — ответил голос, и женщина огляделась — никого.

— Ты — кто? — дрожа, задала вопрос Елизавета.

— Что, даже подозрений нет? — хихикнул голос. — Тогда считай Богом, наверное. Да не тем, кому строят храмы или свечки ставят. Я, скорее, повелитель прошлого и будущего, ну, вселенский разум, что ли. Объяснять долго, давай лучше введу тебя немного в курс дела. И не мельтеши, а запоминай, это одноразовая акция.

Елизавета зависла: интуиция, не раз опробованная, советовала слушать голос без комментариев… Хмырова решила подчиниться.

То, что она услышала, потрясало, поражало, пугало до мокрых штанов и погружало в пучину стыда (вот уж странно) и отчаяния, одновременно давая надежду. Такой, понимаешь, коктейль, покруче "Лонг Айленд Айс Ти" (самый простой в изготовлении и одновременно самый крепкий коктейль. В его составе 5 сорокоградусных компонентов, был изобретен, чтобы скрывать алкоголь, но и выглядеть и пахнуть как обычный охлажденный чай)!

Глава 2

Глава 2

— Твоя душа перенесена мной в тело девочки…24 года — ведь девочка? Ты же жалела, что давно немолода? Так вот, Лиззи Мортен, девица, старшая из троих детей советника графа Дамбли, личного дворянина Николаса Мортена, сирота при живом отце, единственная живущая с ним из его детей от первого брака. Ныне пребывает в состоянии полу-рабыни при семье Мортенов, потому что была слишком доброй и наивной, увы.

Мачеха, Темперанс Мортен, окрутила вдовца быстро и качественно, втерлась в доверие к падчерице и так задурила ей мозги, что девочка стала считать себя обязанной всем, кроме себя, взвалила на плечи заботу о доме, отце и мачехе, сводных сестрах, и отказалась в их пользу ото всех привилегий, например, выйти замуж в хорошую семью, учиться наукам или делу какому.

Добровольная прислуга — ее удел. Естественно, ни любви, ни уважения она не имеет, более того, раздражает семейство одним своим видом, поэтому и оказалась в каморке под крышей, когда заболела в очередной раз, стирая белье сестер в холодной воде — нельзя, видишь ли, шелк синайский в горячей полоскать. Ну, это детали.