Я раскрыла рот.

— Что?

Элата кивнул, погружённый в воспоминания.

— Он убил его предательски, в покоях. Мой отец был там. Его тоже уничтожили — вместе со всеми министрами и приближёнными Балора. Теутус собирался править и не хотел, чтобы кто-то возразил. Он провозгласил себя королём и потребовал руки Тараксис у немногих выживших из рода Туата. Думаю, тогда осталось в живых не больше тысячи тирненсов.

Я прижала ладони ко рту, потрясённая.

Кровопийца.

Теперь я знала, что это значит.

— У него не было ни совести, ни верности собственной семье?

Элата фыркнул.

— Пытаться разобраться в том, что творится в голове Теутуса, — всё равно что бродить по лабиринту без выхода. Единственное, что мне ясно, — его одержимость Тараксис.

— Что произошло, когда он потребовал её руку?

— Что он опоздал. В последние мгновения их мира Немед и Гвибер использовали мощные магии, нам неведомые, и увели своих детей и наследников из Тир на Ног. Унесли их прочь от демонов и того ужаса, что мы сотворили.

Я представила трёх принцесс, смелых, но напуганных, которых вместе с наследником драконов отправили вдаль, прочь от родного дома. Навсегда.

Они прибыли к Кранн Бэтахд, жили там, копили магию, а потом решили прийти в Гибернию.

— Полагаю, Теутус был не в восторге?

Демон скривился.

— Сложно передать ту безумную ярость, что его охватила. Он пытался открыть портал мечом отца, но тот сопротивлялся — ведь Теутус не был его владельцем и завладел им предательством. Зачарованные оружия очень своенравны. Теутус не сдавался. Он насиловал меч, пока тот не прорвал завесу между мирами, отыскав место, куда отправилась Тараксис, но клинок раскололся. Из обломков, что он сумел спасти, и нового материала он создал Орну. — Он кивнул подбородком на мою спутницу. — Из-за жадности и дурного обращения он утратил величайшую силу. Орна не способна открывать порталы. Теутус всегда потешался над ней, говорил, что годится она только старушечьими сплетнями заниматься.

— Что? — я выдохнула, захлёбываясь. — Орна очень сильна! Я бы не выжила во многих случаях, если бы не она, и…

Меня прервала усталая, глухая речь Орны:

— Всё верно, девочка. Король не ошибался. Я, несомненно, слабее своей предшественницы.