— С чего бы это вдруг? — действительно удивился я, заметив какую яростную гримасу скривила Муара. Ага… не по нраву решение муженька-то!

— Так ты разрешишь проблему Отверженного Бога. Рано или поздно я доберусь до крипты. Ты не сможешь сидеть тут вечно. Мы оба бессмертны, а у бессмертия есть одно важное преимущество: неограниченность во времени. Ты упрям, и я не отступлю. Ты не сможешь заниматься своими созидательными проектами и созданием страны обетованной для эмигрантов с Земли, не решив проблемы с Некросом, — при этих словах Деев едва сдержался от презрительной улыбки, — пат не нужен ни тебе, ни мне.

— Хм. А ты не думал, что я, освободив Велшахрууна, поступлю с ним так же, как и с Сангвиром, оставив тебя у разбитого корыта? — теперь уже улыбался я. Идя в открытую, я знал на что шёл. Забрезжившее ещё при беседе с Предтечей решение, начало складываться в голове во всех деталях. Но мне очень нужно было знать, что же знает на самом деле Денис. Ведь у него не было выхода на Предтеч. Или был? Я задумчиво перевёл взгляд на орчанку.

Злое и усталое лицо шаманки тем не менее было прекрасно. Красота дочерей Степи, с которой мне посчастливилось столкнуться в лице Гергудрун Неистовой, была резкой, со вкусом перца, даже немного злой. Муара же, как истинная дочь Чёрной Пустыни, обладала более мягкими чертами лица: полные губы почти полностью скрывали кончики клыков, а пронзительные глаза затягивали в бешеный омут страсти. Вот в этих глазах, я, к своему удивлению, рассмотрел затаившийся страх.

— Хорошая попытка, Артём. И искренность я оценил, и попытку вывести меня на откровенность тоже. Только вот я ничего сейчас не скрываю. Муара рассказала мне о Законе Равновесия и его связи с тем, что происходит с Астралом. Да. Да! Чёрные Орки, вернее, их шаманы, тоже имеют выход на Предтеч. И нужно быть полным идиотом, чтобы не понимать, чем грозит нарушение Закона Бессмертным. Ты со своими последователями видишь будущее Бессмертных в Небытии иначе, чем я и мои друзья. Так, может, хватит мешать друг другу. Пусть время рассудит. Мне тоже надоела эта, по сути, бессмысленная война.

Я задумался. В речи Деева были свои резоны. Но чтобы к ней прийти, Денису понадобилось не просто продемонстрировать нашу силу, а по-настоящему напугать. Его улыбка меня не обманет. Даже Каннингем, обычно спокойный, как египетская мумия, то и дело теребит пояс и покусывает нижнюю губу. Кстати, жены его, тихушницы, нигде не видно. Может, меня дурачат и в руках Деева муляж, а Патрик карабкается по ледяным скалам к входу в пещеру? Эта мысль молнией пронзила мозг, и я не удержался.