Кроваво-алое настроение

Кроваво-алый. Я еле набирала воздух в легкие. Руки стали ледяными. Колени дрожали. В голове эхом отдавались кроваво-алые крики. Я изо всех сил подавила их и отшатнулась назад. Дальше от края арены. Бел не должен видеть меня такой. Он не должен беспокоиться за меня. Он должен сражаться. Сражаться за свою жизнь. А я… мне нужна всего пара минут. Чтобы найти реальность в этом море кроваво-алых одеяний. Повсюду. Кроваво-алый, как крики, будоражащие мое сознание. Отмахнувшись от них, я уставилась в пол. Сосредоточилась на своем дыхании и звуках битвы. Звоне сталкивающихся лезвий. Плеск воды. Голос Януса. Голос Бела. Это звучало обнадеживающе. Бел шутил. Янус злился. Это ведь хорошо, да?

Но тут по толпе прокатился крик. Меня охватил страх – хуже всего, что контролировало мой разум. Страх, который впивался прямо в сердце, останавливая его. В этот миг воспоминания замолчали. Красный цвет потерял значение. Его место занял гораздо больший ужас.

Я подняла глаза и… увидела, как Бел упал. Почувствовала, как мир затаил дыхание. Почувствовала его страх так же отчетливо, как свой собственный. Почувствовала тень его смерти.

Мужчина, которого я любила, стоял на коленях перед мужчиной, которого я ненавидела. Но Янус не торопился. Он наслаждался проигрышем своего противника, ходил вокруг него кругами, издевался, снова и снова полосовал кожу Бела обоими ациамами. Он играл с ним.

– Мошенничество! – прокричал кто-то.

– Арена устанавливает правила, – отозвался кто-то другой.

– Но не за ее пределами! – ответила Ари.

– Найти его! – велел Элиас. Вспыхнуло волнение. Красные ряды праймусов задвигались. Однако резкий голос Грии заставил весь двор замка вздрогнуть.

– Не смейте отводить глаза! – прошипела она. – Я лично брошу вызов всякому, кто не окажет моему сыну должного уважения перед лицом смерти.

Это не просто приказ. Ее сила вынудила зрителей замереть на местах. Какой больной вид материнской любви!

Мысли путались. О чем говорили остальные? Янус мошенничал? Но как? С помощью этих рун? Я знала защитные символы у него на теле. От Грим и по собственной памяти. Но это не объясняло того, почему Бел не защищался. Да, он ранен, но ни одна из этих ран не могла так на него подействовать. Он страдал от боли. Боли, не имеющей отношения к крови и клинкам или к Тихому омуту. А потом с моих глаз словно упала пелена.

От Бела тоже исходила ведьминская магия. Изнутри…

За этим осознанием последовал необузданный гнев, который переплелся с откровенным страхом. Янус повредил тело Бела. Он получал помощь извне. Не демоническую помощь.