- Расслабься, он же слепой. Считай, что тебя так посмотрели, - и опять разразился ехидным хихиканьем.

Аглегарисий мрачно смотрел вниз, наблюдая, как правнук Дейша с каменным лицом обнимает сперва Вааша, а потом и Ссадаши. В другое время ему показалось бы происходящее невероятно смешным, но сейчас у него дико раскалывалась голова. Те, кто утверждал, что у богов не бывает похмелья, дико ошибались.

Рисий постарался вспомнить, что вчера произошло после того, как они с Гетом завершили своё представление в последней из общин. В памяти возникло измождённое лицо молодого бога и его умоляющий взгляд: «А может, не надо?». Судя по гудящей голове и сладковатому запаху бабских духов, идущему от одежды, он, Рисий, решил, что надо.

Память немного покочевряжилась, но потом всё-таки выдала воспоминания о прошедшей ночи. Губы Рисия искривила ухмылка. Отметили они удачное завершение большого дела на славу. Перед глазами весёлым хороводом закружились пузатые бутылки вина и разноцветные женские юбки. Вспомнился и Гет, который смиренно уходил следом за молоденькой красавицей.

Аглегарисий довольно улыбнулся и, зажмурившись, припомнил самые сладкие моменты прошедшей ночи. Давно он так не гулял...

Открыв глаза, бог удовлетворённо посмотрел на идущее на закат солнце и решил, что жизнь прекрасна, даже несмотря на похмелье. Некоторое время он прислушивался к птичьим трелям, доносящимся из-под кровли дворца, где вездесущие птахи навили гнёзд, к грозным рыкам, идущим из глубины Логова, и глядел на медленно, но неотвратимо приближающуюся грозовую тучу. Тихо вздохнув, Рисий огорчился, что нельзя поспать на крыше: в сезон дождей был риск проснуться по ноздри в воде.

Неожиданно Аглегарисий нахмурился и озадаченно потёр лоб. На некоторое время он задумался, словно вспоминая что-то, а затем распахнул рот от ужаса и хлопнул себя по лбу.

Он забыл Гета в борделе!

Когда Аглегарисий появился на крыше дворца в очередной раз, но уже в сопровождении Гетекария, стояла глубокая ночь, а черепица была влажна от недавно прошедшего дождя.

Рисий, не обращая внимание на сырость, плюхнулся на задницу и мрачно посмотрел на стыдливо мнущегося Гета. Даже в темноте древний бог мог различить общую потрёпанность его наряда и многочисленные тёмные отметины на шее и даже запястьях. На голове у молодого бога топорщилось что-то похожее на птичье гнездо, а на ногах красовались две разные туфли: одна его собственная, а вторая цветастая женская. И ведь даже по размеру подошла!

- М-да, - протянул после некоторого молчания Рисий. - От тебя я такого не ожидал.