- Жаль, что невестам не полагается сильно краситься, - с досадой протянула Амарлиша, рассматривая самые, по мнению Дариллы, неподходящие цвета.

- Тебя в своё время это не остановило, - заметила Лаодония.

- Вряд ли от меня кто-то другого ожидал, - усмехнулась нагиня и, подмигнув Дарилле, предложила: - Может, ну их эти традиции?

Та не рискнула пренебречь правилами и вежливо отказалась.

Лаодония не стала даже пытаться заколоть короткие локоны Дариллы в какое-то подобие причёски. Причесала, щёлкнула ножницами там и тут и заявила, что всё сделала, в то время как Амарлиша только взяла в руки кисть и занялась глазами Дариллы.

Нагиня уже почти закончила, когда в покои нагрянул портной во главе трёх своих помощников, которые со всем почтением несли платье Дариллы, закрытое от посторонних взглядов тёмной тканью.

Едва увидев платье, Дарилла задохнулась от нетерпения. Ей очень нравился его цвет - лазоревый. Он напоминал ей цветы, распускающиеся в горах. На примерках Дарилле так и не удалось полюбоваться на себя в зеркале. Рядом постоянно сновал портной, который что-то подкалывал, чему-то возмущался и так сокрушенно качал головой, словно платье выходило на редкость отвратительным и он не знал, как это исправить.

Сейчас Дарилла могла убедиться, что это не так. Платье было великолепным. Лаодония как-то сказала ей, что платья подобного кроя носят песчаницы - женщины свободолюбивого и смелого народа. Для нордасской девушки такой наряд действительно был смелым. Верхняя часть платья состояла из короткого, чуть ниже солнечного сплетения, облегающего топа и рукавов длиной до середины предплечья. Голую полоску живота должен был закрывать широкий кожаный пояс. А вот юбка была длинная, пышная, лёгкая и шуршащая.

Дарилла не считала себя целомудренной и скоромной нордасской леди, поэтому платье её полностью очаровало. Оно было простым, лёгким и свободным. Несмотря на отсутствие вышивки или иных украшений, выглядел наряд очень изысканно. Просто, интересно и красиво. Дарилле не терпелось посмотреть на себя в зеркале.

Опять вызванные служанки быстро справились с одеванием невесты. Наагашейдиса лично застегнула на шее Дариллы тяжёлое ожерелье, сплетённое из нитей лазурита и бирюзы, а на руках - браслеты. Длинные серьги Дарилла надела уже сама и с нетерпением взглянула на занавешенное зеркало. Наагашейдиса улыбнулась и стянула ткань с его поверхности.

Дарилла оцепенела. Девушка в зеркале была прекрасна и свободна. Свобода её была дикой и оттого притягательной. Единственное, что было лишним в этом образе - это испуг на лице. Дарилла тряхнула головой и медленно улыбнулась. Голубые глаза насмешливо прищурились, улыбка стала увереннее, и девушка рассмеялась.