Патриарх Всея Руси говорил так, что, пожалуй, сам Левитан аплодировал бы ему стоя. Про злодеев, что, прикрывшись святым именем Го́спода, идут убивать и грабить. Про то, что это не тучи тёмные тянет по́ небу — то ползёт на Русь сила вражия. Что тысячи коней несут на нашу землю супостата, что хочет заслонить от нас Солнце ясное, запустив в полёт стрелы вострые. Что стонать земле под его пятой, что войти беде горькой в дом родной. Площадь стонала и плакала. Вся.

— Нет!

Рык Чародея ударил так, что вздрогнул и замолчал отец Иван. Многие от неожиданности вскрикнули, подскочили. И толпа начала поворачиваться от страшной «стенгазеты», глядя на великого князя с тревогой, с беспомощной надеждой в заплаканных глазах. И с мрачной твёрдой решимостью на лицах бывших, настоящих и будущих воинов. Выглядевших сейчас совершенно одинаково. Когда глазами внуков смотрели деды.

— Я, Всеслав, князь Полоцкий и великий князь Киевский, взяв в свидетели Го́спода и Пресвятую Богородицу, Небо Синее, Солнце Красное, каждого из восьми вольных ветро́в, Стрибожьих внуков, и каждого из вас, кто видит и слышит меня, клянусь!

На площади было много дружинных. И при этих словах каждый из них опустился на одно колено. Огромные Ждановы, заметные издалека, и Гнатовы, которых, кажется, не видели в упор до тех пор, пока не склонялась у стоящего рядом неприметного мужика голова, не ложилась на сердце правая рука и не впечатывалось в талый снег и грязь под ногами колено. Это было невероятно, но за пару ударов сердца на коленях стояла вся площадь, весь город.

— Клянусь, что не бывать на Руси чужим вере и воле! Клянусь, что сам я и дружина моя встанем на пути вражьей силы! И загоним мразей под лёд, под землю, в самый Ад!

Мы будто снова рычали с ним одновременно. И снова голос «двоился», резонируя сам с собой. И от этого ярость, сила и уверенность в этой силе передавались каждому, кто слышал нас. Скалились и прижимали уши ратники, как волки перед прыжком. Поводили плечами, ёжась от волны мурашек от темени до пят, горожане.

— За нами Правда, за нами Честь, родная земля, наши семьи и наши Боги! И я клянусь в том, что мы их не подведём! Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!

Да, видимо, очень крепко переплелись наши со Всеславом памяти, раз эта фраза разнеслась над головами и ударила в сердца людей почти на девятьсот лет раньше. Но эффект был ошеломительный. Народ, не поднимаясь, гудел и выл, вздымая руки. Многие обнимались так, словно уже одержали победу. Во многом так оно и было. Победить свой страх — одно из самых трудных и драгоценных достижений.