Даже сейчас он чувствовал, что не до конца может контролировать мощь своего наследия. Все в нем желало лишь плетений Эбби. Ему было нужно кольцо, чтобы защитить ее от себя самого.

– Конечно, – пообещал он.

– Прямо сейчас? – Она запрокинула голову и посмотрела ему в глаза. Из ее взгляда выплескивалась вся душевная мука, ему не нужно было смотреть на черные плетения, чтобы понять, как она страдала. – Я не устала.

Он видел, что она лжет.

– Мы не знаем, с чего нам начать, – он попытался образумить ее. Она выглядела измученной. Усталой и искалеченной.

– Должны быть какие-то следы. Может, он еще раз возвращался в наш дом? Может быть, там мы найдем следы?

– Значит, ты хочешь начать поиски в доме родителей?

Сапфирово-голубое плетение воспоминаний выступило из темноты, но темные плетения тут же попытались задавить его.

Эбби моргнула. Затем она выпрямила плечи, и сияющая синева исчезла.

– Он пустует уже несколько лет.

– Ну, хорошо. Бастиан был уверен, что Оуэну удалось бы вытянуть из ее плетений воспоминаний больше информации, но этого никогда бы не произошло. – Тогда нанесем визит в ваш дом, – сдался он и тоже обнял ее. Было опасно так делать, но это казалось единственным возможным вариантом забрать ее с собой. Он набрал побольше воздуха и протянул руку к тени.

Нортфлит находился западнее от Лондона. Все мне казалось чужим, когда я осматривалась. Прыжки через тени доставили нас туда довольно быстро. Намного быстрее любого автобуса или другого общественного транспорта. Но они заметно напрягли Бастиана. Он сжал кулаки и посмотрел, как плетения под его кожей рвались наружу.

– У тебя все в порядке? – спросила я, но он только кивнул. Я не знала, действительно ли он был в порядке, но, когда он обернулся вокруг себя, чтобы изучить местность, он снова выглядел спокойным.

– Значит, ты выросла здесь, – констатировал он и прошелся взглядом по маленьким, плотно стоящим друг к другу домишкам. Ни у кого не было палисадников, а уличные фонари располагались не так часто, как в Лондоне. Луна скрылась за облаками, и тени, которые привели нас сюда, растворились, как только облако проглотило лунный свет.

– Какой из этих ваш дом? – спросил Бастиан и серьезно посмотрел на меня. Мне хотелось бы прочитать его мысли в тот момент. Для него та местность должна была казаться бедной, но при всем этом я провела тут довольно неплохое детство.

– Вон тот сзади. – Я почувствовала себя ужасно, потому что это был один из самых разрушенных домов. Штукатурка была грязной от выхлопных газов, кто-то разукрасил баллонами дверь. А единственная клумба перед домом вся поросла сорняками. Бастиан запрокинул голову, чтобы рассмотреть неукрашенный фасад. – Зайдем? – спросил он и показал головой на дверь.