Глава пятьдесят первая. Оуэн
Листья в волосах. Ростки у ног. Аромат фиалок. Не может быть!
Однако… Она нашла меня в другом обличье, чтобы снова предать.
Но я не вижу предательства ни в чем, кроме ее облика. Ведь она сказала правду, не так ли? Мне стоило с самого начала догадаться, как только она назвала свое имя.
Бедвин.
Я смотрю на нее.
– Серена, я…
По башне проносится ледяной, свирепый, необузданный ветер, принося запах леса. Из ниоткуда выползают ветки и крепко оплетают ее.
– Серена!
Стоит мне моргнуть, как ветер и ветки исчезают. Вместе с ней.
Жизнь вытекает из груди красной струйкой. Моих сил не хватит, чтобы сползти с железного стола, не рухнув на пол. Так что я просто лежу, приподнявшись на локтях, и жадно глотаю воздух, как рыба на суше.
Серена спасла меня. Не знаю, как и почему, но спасла.
А теперь исчезла.
Гнев исходит от короля пульсирующими волнами. Он расхаживает между столом и тем местом, где ветви обвили и утащили Серену. На несуществующем ветру кружатся листья. Листья и фиалки.
Я могу думать только о ней.
Как мы чистили картошку на кухне. Как она принесла мне еду в конюшню, когда я едва мог пошевелиться. Пряталась со мной за диваном, пока мы ждали, чтобы мужчина ушел, и крепко держала меня за руку. Как мы танцевали во дворе под далекую музыку оркестра.
Как я целовал ее, словно миру пришел конец, словно у нас больше не будет времени, чтобы по-настоящему пожить.
Я не знал, что так действительно будет.