– Ты меня слышишь? – он перешел на крик, пытаясь воззвать к ней. – Это я, Гронидел. Твой муж!

Слова ничего не меняли. Сапфир продолжала наступать и вполне серьезно намеревалась его прикончить.

Реально все или вымысел, Гронидел не собирался умирать. Не в данный момент! И не от ее руки!

– Я лишу тебя сознания, но не убью, – пообещал принц и бросился на обезумевшую жену.

Одна иллюзия, другая, третья. Он создал три копии, и все они окружили принцессу, переступая вокруг хороводом. Меч рассек воздух, и Сапфир ударила одного из Грониделов по плечу. Сталь рассекла воздух, а иллюзия восстановилась. Сапфир нанесла новый удар по другому Грониделу. И снова промах. Ему показалось, что она разозлилась. От того, наверное, она хаотично замахивалась и рубила, рубила, рубила, пока не оставила бок без защиты и не заработала хороший удар по ребрам.

Хруст резанул слух. Словно затрещина, он избавил Гронидела от сомнений. Все это не плод его воображения. И, кажется, он только что сломал жене несколько ребер.

– Прости! – взмолился Гронидел, крутясь вокруг разъяренной Сапфир. – Я не хотел сделать тебе больно!

И вдруг она выронила меч и застыла, изогнувшись. Сапфир схватилась за голову и начала кричать что есть мочи. Оставшись без сил, она рухнула на колени и пригнулась к полу. Гронидел бросился к ней.

Принцесса ловко вытянула из крепежа на бедре кинжал и вставила его в грудь Гронидела.

– Милая? – позвал он, переводя взгляд с ее лица на рукоять, торчащую спереди между ребер.

Ноги потяжелели, голова закружилась. Сапфир пристально глядела на него, пока он медленно заваливался на бок, а затем отползла в сторону.

Рядом сгустился воздух, и в нем возникла черная дымка из маны, которая уплотнилась и обрела очертания тени.

– Мальчик, влюбленный в камень, – раздался голос няни в голове Гронидела.

Отдельные слова проговаривались то громко, то тихо, отчего фраза воспринималась ломанной.

– Ты обладаешь знаниями, которые никому в этом мире и не снились, – голос отца заставил принца поморщиться. – Тем не менее это величие не сделало тебя счастливым.

Принц пытался сообразить, с кем имеет дело. Кто говорил с ним голосами давно почивших людей? Тень и некто, кого принц не мог видеть? Как будто неизвестный вор покопался в его голове и выудил оттуда давно забытые звуки. От того, наверное, каждая фраза слышалась как отдельные слова, собранные в предложение с искаженной интонацией.