Натан снова издевательски поклонился мне и ушел из сада.

— А тетушку… Как же? — промямлила я, не глядя на Северина.

Вот гадство! Я ни в чем не виновата, а чувствую себя так, как будто это моя вина, что… Просто проклятие женщин! Мы всегда виноваты перед мужчинами, что бы ни делали! Если тебя изнасиловали или даже попытались это сделать — то сама виновата. Не надо было поздно возвращаться. Не надо было надевать короткую юбку. Не надо было вообще глаза поднимать!

— Я ее позже освобожу, — сказал Северин, подходя ко мне и убирая огненную ловушку в карман. — После того как мы с тобой поговорим.

— Если честно, — с трудом выговорила я, — мне бы хотелось сейчас остаться одной… — я подумала и с упреком добавила: — А если еще честнее, то мне хотелось бы помыться. Чтобы с себя грязь смыть. Я чувствую себя так, словно меня в помои окунули с головой, — чуть слышно прошептала я, и слезы снова полились у меня из глаз.

— Тина! — строго сказал Северин.

— Что?

— Я требую от тебя ответа: ты давала повод Натану?

— Что-о?

Слезы резко высохли, а глаза от возмущения округлились. Ах вот как! Ну я так и знала!

— Уходи! — процедила я. — И больше никогда не возвращайся! Хотя стой! Сначала тетку расколдуй! А потом проваливай на все четыре стороны!

— Как ты со мной разговариваешь? — поразился Северин.

— Так, как того заслуживает дурак, который мог вообразить, что…

Он вдруг схватил меня за плечи, приподнял и встряхнул — так, что я даже лязгнула зубами. В его глазах продолжало бушевать такое безумное пламя, что я испугалась. Черт! Совсем забыла, что имею дело не с обычным человеком, а с драконом.

— Тина! Я жду ответа! Это ты пригласила Натана?

— Черта с два! Сам приперся! Да я с ним в третий раз в жизни сталкиваюсь. И не разговаривала никогда! Кроме того случая на обеде в замке. Да поставь ты меня на место!

Я лягнулась и попала Северину по коленке, но он как будто даже не обратил на это внимания. Мужчина тяжело дышал, но я увидела, что пламя в его глазах постепенно гаснет. Вместе с этим стал проходить и мой страх, сменяясь обидой. Я снова всхлипнула. Северин поставил меня на ноги. Помолчал некоторое время, пока я продолжала тихонечко плакать.

— Прости! — наконец сказал он и попытался привлечь меня к своей груди.

Я принялась отбиваться — второй раз за день с мужиками сражаюсь! Честное слово, вместо отдыха у меня целый день сплошные бои и расстройство. Но он держал меня так крепко, что я чуть не начала задыхаться.

— Я никому тебя не отдам, — прошептал Северин мне в волосы. — Никому!