Маленький зал сиял тёплым светом. Красные лампы отражались в бокалах с вином, на лакированных туфлях, в смеющихся глазах. Латиноамериканская музыка, полная жизни, пульсировала в воздухе, цеплялась за кожу, звала двигаться. Запах апельсинового ликёра, пота и пряного парфюма кружил голову, обещая что-то дикое.

Мар смеялась, еë глаза блестели.

— Он симпатичный! — шепнула она Лив на ухо. — И танцует не как мешок с картошкой. Обязана выяснить, не женат ли.

— Исключительно в исследовательских целях, — кивнула Лив, пряча улыбку.

Обе рассмеялись. Мужчина в чёрной рубашке, за которым Мар следила минут десять, подошёл и протянул ей руку. Мар обернулась:

— Не скучай без меня. Ты выглядишь сногсшибательно — через пять минут за тобой выстроится очередь.

— Если только в бар, — отозвалась Лив, и её губы дрогнули в лёгкой, тёплой улыбке.

Они разошлись. Мар закружилась в танце — ярко, горячо, будто сальса текла в её венах. Лив осталась у столика, сделала глоток вина. Ритм звенел, пары двигались, смеялись, иногда сбивались и обнимались, словно только этого и ждали.

Она смотрела, как тела переплетаются — у кого-то грациозно, у кого-то забавно. Все были здесь, в моменте, живые. Это грело. Лив провела пальцем по краю бокала, и на миг вспомнила, как "он" держал её руку в похожем шуме — давно, словно в другой жизни. Сердце кольнуло, но слабее, чем утром.

Музыка стихла, зал зааплодировал. Мар вернулась, щёки алые, волосы взъерошены, глаза горят.