– Поднимайся, – повторил он хриплым голосом. – Иначе, я выбью тебе все твои клыки и заставлю твою поганую морду съесть их на завтрак.

Картина становилась всё чётче. Прояснилась физиономия, столь знакомая Тхингаллу. Стоя, облачившись в чёрные устрашающие шипастые доспехи, на него смотрели голубые глаза. Тёмные свисающие усы слабо колыхались на ветру на изуродованной многочисленными шрамами морде. Тхингалл раскрыл глаза ещё шире. Неизвестный усмехнулся, сплюнул себе под ноги, махнул своим изрубленным хвостом.

– Твой час пришёл. Не позорь меня, сукин сын, – проговорил хриплым голосом каджит в чёрных доспехах, после чего усмехнулся. Потом засмеялся. Вскоре смех перевалился в громкое ржание буйного коня. Силуэт растворился.

Конь переступал по телам убитых солдат, не спеша подходя к сидящему на коленях каджиту. Тхингалл улыбнулся. Его лапа медленно коснулась морды коня.

– Вот ты где, засранец, – сказал Тхингалл, усмехнувшись. – Решил снова покинуть меня? Негодяй. Не покидай меня больше, ладно?

Конь фыркнул, источая на морду каджита горячее дыхание. Раздался удар копытом о деревянные доски моста. Конь заржал, встал на дыбы, пнул копытами каджита. Тот повалился.

Его взор пал на ночное небо, усеянное многочисленными звёздами. Скопления светил ярко светили, озаряя землю блеклым светом. Каджит почувствовал лёгкое щекотание. Повернул голову. Зелёная трава пышным покрывалом расстилалась по огромной поляне, колыхаясь от лёгкого, приятного ветра.

Над каджитом, стоя в окружении многочисленных светил, показалась Нисаба. Тхингалл посмотрел на неё. Каджитка была полностью обнажена, её хвост, гладкий и красивый, не спеша проводил по кончикам зелёной травы. Нисаба молча улыбнулась, подошла к Тхингаллу ближе, переступила, села ему на бёдра. Её ладони, тёплые и приятные, начали блуждать по его морде, не спеша переходя всё ниже по мускулистой груди. Каджит следил за её движениями. Потом каджитка подалась вперёд, коснулась губами его губ, поцеловала. Тхингалл ответил, проведя пальцем по её щеке. Она отстранилась, заглянула в его глаза, обхватила его морду, приподняла, увлекая его за собой. Он не сопротивлялся, лишь неуклюже улыбался, не сводя своего взгляда с её глаз, что были ярче всех этих звёзд на ночном небе.

– Тхингалл… – прошептала она

– Да, это я… – ответил он тихо, глупо улыбаясь и неуклюже глядя на неё.

– Тхингалл, – тон каджитки повысился.

Он взглянул на неё, недоуменно приподняв бровь.

– Тхингалл! Тхингалл!! Тхингалл!!! – раздался крик.

Ослепительная вспышка.

– Тхингалл!!! Очнулся, сукин сын. Ну тебя и приложили, конечно. Но ты подыхать не смей мне, понял?! Вставай, бой не окончен, пора выбить эти чёртовы ворота, за которыми спрятался трус-ярл!