– Ты хочешь вернуть огонь? – спросил он.

– То есть?

– Хочешь снова вызывать огонь? Если сумеешь вызвать Феникса, ты выиграешь войну?

– Да. Я хочу этого больше всего на свете. Но не могу просить тебя мне в этом помочь.

– Так и не проси. – Катай повернулся к Сорган Шире. – Свяжи нас. Просто скажи, что мне делать.

Во взгляде Сорган Ширы на Катая промелькнуло уважение. А по лицу протянулась тонкая улыбка.

– Как пожелаешь.

– Это не так уж ужасно, – сказал Чахан. – Ты съешь особенный гриб и убьешь жертву. А потом Сорган Шира вас свяжет, и ваши души будут навечно сплетены. Но жить вы будете как прежде, вот и все.

– Убить живую жертву? – спросил Катай.

– Все дело в энергии, которая высвобождается, когда душа покидает материальный мир, – объяснила Кара. – Сорган Шира воспользуется этой энергией, чтобы скрепить вашу связь.

Чахан и Кара вызвались подготовить Рин и Катая к ритуалу, включающему утомительный процесс выписывания иероглифов на голых руках, с плеч до кончиков пальцев. Писать фразу следовало одновременно, каждый мазок кисти точно в тот же миг, что и парный.

Близнецы трудились с потрясающей синхронностью, и Рин оценила бы ее по заслугам, если бы не была так расстроена.

– Не шевелись, – велел Чахан. – Чернила потекут.

– Так пиши быстрее, – огрызнулась Рин.

– Было бы неплохо, – дружелюбно согласился Катай. – Мне хочется помочиться.

Чахан окунул кисть в чернильницу и стряхнул излишки.

– Если испортить хоть один иероглиф, придется начать заново.

– А ты бы и с удовольствием, правда? – заворчала Рин. – Почему бы не потратить еще часок? Если повезет, война уже завершится, когда ты закончишь!

Чахан опустил кисть.