– Рин…
– Он мертв, – дрожащим голосом сказала она. – Он мертв, его больше нет, понимаешь? Его больше нет, и он никогда ко мне не прикоснется.
– Я знаю.
– Вызови огонь, – резко приказала Сорган Шира. Она стояла молча, наблюдая за их разговором, но теперь в ее голосе прозвучали требовательные нотки. – Давай же.
– Погоди, – сказал Катай. – Она же так слаба, совсем истощена.
– Но должна вызвать огонь, сейчас же, – настаивала Сорган Шира. Она явно была напугана, и это привело Рин в ужас. – Я должна знать.
– Это неразумно… – начал Катай, но Рин покачала головой.
– Нет. Она права. Отойди.
Катай выпустил ее руку и отошел на несколько шагов.
Рин закрыла глаза, выдохнула, и ее разум наполнился чистой радостью. Ярость встретилась с силой. Впервые за многие месяцы Рин позволила себе надеяться на то, что снова сумеет вызвать огонь, хотя совсем недавно это казалось таким же невозможным, как полет.
Теперь призвать гнев оказалось неизмеримо легче. Достаточно было погрузиться в воспоминания. Больше в памяти не осталось мест, которых она не осмеливалась касаться, ран, которые еще кровоточили бы.
Она прошла по знакомому пути через бездну и увидела сквозь туман Феникса, его голос отдавался эхом и был таким знакомым.
Рин почувствовала его ярость и потянулась к ней.
Но пламя не вспыхнуло.
Что-то промелькнуло.
Под веками вспыхивал свет.
Печать никуда не делась, по-прежнему горела в голове. Призрак Алтана захохотал в ухо.
На один миг огонь вспыхнул в ладони, лишь чтобы поманить и помучить, а потом исчез.
В этот раз не было боли, Рин не боялась потерять рассудок, забывшись в иллюзиях, но она упала на колени и закричала.