Глава 36

Утреннее солнце кинжалом впилось в глаза. Рин застонала и перевернулась на бок, свернувшись клубком. На одно блаженное мгновение она забыла, как здесь очутилась. А потом медленно и болезненно нахлынуло понимание – перед мысленным взором промелькнули образы, фрагменты разговоров. Лицо Нэчжи. Кислый привкус после соргового вина. Нож. Поцелуй.

Она перекатилась на что-то мокрое, липкое и вонючее. Во сне ее вырвало. Все тело сотрясла волна тошноты, но из желудка больше ничего не выходило. Все болело. Рин в ужасе ощупала спину. Кто-то ее подлатал, кровь запеклась на ране корочкой.

Может, она в полной заднице, но пока еще не умирает.

Она была прикована к стене двумя цепями – одна обхватывала правое запястье, а другая лодыжки. Цепи предоставляли некоторую степень свободы, но не слишком большую, Рин удалось доползти только до центра комнаты.

Она попыталась сесть, но волна тошноты снова вернула ее на пол. Мысли вращались медленно и обрывочно. Без всякой надежды Рин решила вызвать огонь. Ничего не вышло.

Конечно же, ее накачали наркотиками.

Усталый мозг медленно разбирался в случившемся. Ей хотелось врезать самой себе за глупость. Она была так близка к побегу, пока не дала волю чувствам.

Она ведь знала, что Вайшра умеет манипулировать людьми. Знала, что гесперианцы придут за ней. Но никогда не предполагала, что это будет Нэчжа. Она могла бы отделаться от него в казармах и выскользнуть из Арлонга, прежде чем кто-нибудь заметит. А вместо этого решила провести вместе с ним последний вечер до расставания навеки.

Какая же она дура! Любила его и доверяла, и прямиком угодила в его ловушку.

После Алтана стоило соображать получше.

Рин огляделась. Она была одна. Ей не хотелось сейчас быть одной – если она пленница, то хотя бы должна знать, что ее ждет. Текли минуты, но никто не приходил, и Рин закричала. Кричала снова и снова, пока в горле не запершило.

Дверь распахнулась и вошла правительница Саихара. В правой руке она держала хлыст.

«Вот проклятье», – успела подумать Рин, прежде чем хлыст стегнул ее от левого плеча до правого бедра.

На мгновение Рин замерла, свист хлыста эхом звенел в ушах. Потом появилась боль, такая жгучая и раскаленная, что Рин упала на колени. Хлыст снова опустился. Теперь на правое плечо. Рин не смогла подавить вопль.

Саихара опустила хлыст. Рин увидела едва заметную дрожь в ее руках, но во всем остальном Саихара держалась уверенно и невозмутимо, побледнев от полыхающей ненависти, причину которой Рин никогда не могла понять.

– Ты должна была сказать им, – заявила Саихара. Ее волосы были растрепаны, а голос дрожал от ярости. – Должна была помочь им его исцелить.