– Брат! Кар! Беда с братом!

– Что с тобой? – с беспокойством в голосе спросил Кузнецов. Он быстро перекидывал взгляд то на меня, то на дорогу.

– Тормози! – закричал я в ответ.

Метка была совсем близко, и она звала в сторону от трассы влево. Николай нажал на педаль, так что машина резко остановилась, с полметра проехав юзом. Сзади, скребя вымороженный асфальт гусеницами, встала БМП.

– Да что такое?!

– Нам туда, – махнул я рукой.

– Зачем?! – совсем ничего не понимая, спросил он.

– Там что-то случилось.

На капот спрыгнул ворон и громко и хрипло закаркал:

– Там твоя кровь. Кар. Названый брат в беде. Кровь зовет. Кар.

– Какой, к черту, брат?! – все не унимался Кузнецов.

– Так ты о моем брате говорил! Это он просил приглядеть? – бросил я в сторону птицы.

– Кар. Не о моем же, дубина, – тут же ответил пернатый.

Николай заглушил двигатель и, выскочив из машины, показал жест руками, скрещенными наискось, черной девахе. Та поняла, и БМП сразу затихла. Я открыл дверь и привстал на подножке. В безмолвии замерзшего мира послышались далекие выстрелы. Очереди сливались в единый шум. Магия, применяемая в бою, чувствовалась даже здесь.

– Не проедем, – произнес Николай. – Там лесополоса и снег.

– Проедем. Снег неглубокий, земля мерзлая.

– А если яма?

– Александра! – позвал я.

– Не ори. Я слепая, но не глухая, – протиснулась вперед сенсорик.

– Ты под снег можешь заглянуть?