– Отпусти его.

– Нет. Он продал душу сам. Его никто не заставлял. Он мой.

– Отпусти по-хорошему.

– Не дави на меня, человек. Я не нарушил ни одного правила. За меня вступится вся Навь. Ты войны хочешь?

– Хотя бы отмени приказ на боль, – сглотнув вставший в горле ком горечи, произнес я.

– Пусть ангел попросит, – злорадно произнес бес, – всю жизнь мечтал.

Я закрыл глаза, готовый сорваться и ударить это существо всем колдовством, какое имею. Не знаю, кто из нас победит, но это не играет роли, потому что… потому что он мразь.

– Я прошу тебя, – раздался тихий голос моей хранительницы, полный такой же боли, как та, которую испытывает ее физически истерзанное тело.

– То-то же, – обронил Мефистофель и вышел из палатки.

– Тварь, – полетел вдогонку ему звучный эпитет из уст Ангелины, которая сделала долгий выдох. – Была бы война, я бы его тут же грохнула, но сейчас перемирие. Нельзя. И судить его не за что. Он действительно в своем праве.

– А если без суда и следствия?

– Тогда я буду не лучше его. Я не могу. Я просто дождусь его промашки. Обязательно дождусь.

Отведя глаза, я наткнулся на сосредоточенный взгляд деда Семена, который все это время сидел тихо, словно обернулся мышью в чулане, а потом просто упал на спальник рядом с Александрой.

Я вздохнул и снова посмотрел на Александру. Девушка дышала ровно, словно просто спала. Я потянулся к ней и легонько поцеловал ее в губы, почувствовав, как ее дыхание участилось, а потом уткнулся, закрыв глаза, в ее плечо.

Я шел мстить за одну женщину, готовый умереть сам, а теперь нашел другую и не хочу больше терять.

– Мы выберемся, обещаю, – словно со стороны услышал я свой собственный шепот, проваливаясь в сон.

Глава 34 Подготовка к побегу

Глава 34

Подготовка к побегу

Проснулся я от запаха еды. Кто-то разогрел кашу из сухого пайка и теперь молча постукивал одноразовой ложкой и дул на горячую гречку. Причем делал это так самозабвенно, словно в мире больше ничего другого не существовало.