— Я ему не доверяю, — заявил Доминик.

— Потому что он Фенрир?

— Да, это тоже играет роль. Но, кроме того, он пытался убить нас.

— Это было давно! — запротестовал Сорен.

Доминик бросил на него равнодушный взгляд.

— Это было меньше двух недель назад.

Я посмотрела на Оливера.

— А ты что думаешь?

— Сорен, похоже, расстроен из-за краж, но он может и лгать.

— Фенриры известны этим, — согласился Доминик.

Я не стала уточнять, что это можно сказать не только про Сорена; члены правящих Домов, как правило, были проницательными бизнесменами. Искусство обмана было краеугольным камнем, в котором они все преуспели.

Я повернулась к Сорену.

— Хорошо. Давай поступим по-другому. У тебя есть ещё какие-нибудь сокровища, которые Джорджиана, возможно, хотела бы украсть?

— Да. Есть один предмет, представляющий для неё особый интерес. Она уже дважды пыталась купить его у меня, но я оба раза отказывал ей.

— Что ты можешь рассказать мне об этом предмете?

— Он очень, очень мощный. И очень, очень опасный.

— Что он делает?

С его губ сорвался зловещий смешок.

— О, нет, Арина. Я не могу тебе этого сказать. Ты мне нравишься, но не настолько.