— Нет, естественно! — зло ответила она, отчаянно пытаясь освободиться.

Я бы даже позлорадствовало, что у этого великого комбинатора в кои-то веки план не сработал, но что-то стало не до злорадства.

— Один вопрос, — скептически смотрела на нее я, — на кой вообще?

Конечно, под моим «на кой» могло бы подразумеваться много каких вопросов. И даже не знаю, про какой из них Листерия подумала. Но сделала в очередной раз то, чего я от нее никак не ожидала.

Она попросту горько расплакалась.

20.3

20.3

Нет, я бы не удивилась, начни Листерия злодейски хохотать или не менее злодейски обвинять меня в непроходимой глупости (в чем отчасти она как раз права), но слезы?..

Совсем уж неловко стало. У нас тут вокруг какой-то древесно-духовой апокалипсис, а я думаю о том, что надо бы сказать что-то ободряюще.

— Слушай, но не могут же всегда все твои многоходовые планы срабатывать, только это же не повод так расстраиваться и…

— Ты не понимаешь! — всхлипнула она.

Да. Признаю. Совершенно не понимаю.

— Вот чего я точно не понимаю, Листерия, то это того, зачем ты явилась сюда. Я была уверена, что ты вообще уже сбежала из страны. И прости, мне совсем уж не верится, что ты примчалась меня спасать. Во-первых, откуда тебе было знать, что эта готическая вечеринка с Забытыми и скелетодеревом случится. А, во-вторых, сильно сомневаюсь, что ты успела воспылать ко мне какими-либо светлыми чувствами.

Она поспешно вытерла слезы, но это мало помогло, словно все накопившиеся в ней эмоции теперь требовали выхода.

— Я же сказала, все потому, что ты такая же, как и я!

— В смысле иномирянка?

— Да нет же! Такая же дурочка! Ты тоже ради него готова на все на свете!

Ага. Все-таки загвоздка в Орвиле.

— Если уж ты так пылаешь к нему чувствами, то на кой в ловушку загнала, да еще и смертельную?!

— Я прекрасно знала, что ты не дашь ловушке сработать насмерть, — она пожала плечами с таким видом, словно ни капли не сомневалась.