– Не Трис, а Дери! И я все слышала!

Злость вновь вспыхнула ярко и всепоглощающе, словно внутри разрывал сердце огонь, подобный нашему Вулкану. Сколько не прогоняй обиду, но она все равно возвращается и не дает спокойно дышать. Ненавижу! Как он мог предать меня?!

– Да твой отец запретил мне встречаться с тобой! Сказал, что для замужества ты еще мала, но общение с молодым человеком наедине уже считается неприличным.

Дракон выглядел безумно разгневанным: из ноздрей валил пар, глаза наливались золотым сиянием, а хвост рассекал пространство резко и яростно.

– И что? Ты сразу решил выбрать себе другую сестру? Которой уже было не рано выходить замуж?

– Так Дери сама предложила сказать твоему отцу, что я прошу ее руки! – кажется, кто-то взорвется прямо сейчас, и это будем мы оба – наша ярость плавила переход между мирами, рвала пространство вокруг, образовывала дыры, проедала магию.

– Так почему же никто не соизволил мне об этом сказать?

– Да потому что ты ушла! Мы с твоей сестрой так и не нашли тебя, а потом королева сказала, что ты уже в корпусе!

Я открыла рот, чтобы выплюнуть очередную колкость, посмеяться над нелепой отговоркой и попыткой обелить себя. А еще я сдерживала застывшее от шока сердце, готовое пуститься в пляс и все простить тут же, не пытаясь анализировать и разбираться в ситуации. В общем, я готовилась к бою, только наша ярость разъела, словно кислота, магический переход, и выплюнула нас в место, как никакое другое подходяще нашему настроению – на самую верхушку Вулкана Аратонга.

Хорошо, хоть не в жерло…или плохо?

Глава 21

Глава 21

Вулкан бушевал, из жерла вылетали искры и яркими обжигающими звездочками устремлялись вниз, за пределы кратера. Землю под ногами трясло, вулкан ярился, и ему вторил мой Меч, звеня в руке, вибрируя, требуя боя. И точно такая же ярость бушевала в моем сердце, такая всепоглощающая, такая яркая, такая…не моя. Я даже опешила.

Растерянно посмотрела на дракона, который очень медленно принимал человеческую форму, подернувшись дымкой, а потом на оружие в своих руках, которое требовало наказать обидчика, вопило и жаждало мести. И я впервые засомневалась в своих эмоциях. Словно пелена с глаз спала, а перед мысленным взором пронеслись все эпизоды моей жизни, которые относились к Фаеру и Золотому Мечу.

В тот день, когда я взяла в руки меч и подумала, что никогда не смогу хорошо владеть оружием, артефакт превратился в мяч, подстраиваясь под мое настроение. Но стоило подумать о Фаере, о встрече с ним, как мяч принял свою боевую форму и зазвенел, выказывая негодование. В тот момент я даже не поняла, что ощущаю эмоции артефакта.